Трудное счастье

– У нас в Испании есть люди, умеющие предсказывать судьбу человека по линиям на руке. Моему мужу Хуану предрекли, что он умрет преждевременной смертью. – Алехандра грустно улыбнулась. – Это пророчество сбылось. Мне же цыган Пепе сказал, что я отправлюсь в большое путешествие и мне предстоит скрывать свою истинную сущность. – Алехандра нахмурилась. – Еще прибавил, что мне откроется множество секретов, которыми я должна буду поделиться с людьми, и вообще мое предназначение – помогать угнетенным. Неудивительно, что Хуану это гадание не понравилось, – его жизнь закончится, а у меня начнется новая. А я отчаянно мечтала, чтобы цыганское предсказание сбылось. Хотелось сбежать от Хуана туда, где меня ждет что-то лучшее…

Ладонь Люсьена была теплой и покрытой жесткими мозолями. Алехандре хотелось, чтобы он сжал ее пальцы в своих, дав понять, что готов к большему. Но Люсьен продолжал сидеть неподвижно.

Становилось все холоднее и холоднее. К тому же им с Люсьеном следовало выспаться перед дальней дорогой. Утром наверняка пойдет дождь, а путь и без того предстоит непростой – им нужно подняться вверх на тысячу футов. В очередной раз угадав мысли Алехандры, Люсьен встал.

– Спать будем под корнями дерева? Туда не будет задувать ветер.

Ночевать с ним в таком маленьком, тесном пространстве? Значит, спать придется, прижавшись друг к другу. Между тем Люсьен уже подгреб под корни дерева побольше сосновых иголок и расстелил на них свою куртку. Мешок Люсьен положил вместо подушки. Потом постелил сверху шерстяное одеяло с гасиенды, и постель была готова.

– Не уверена, что это хорошая идея…

– Будем спать отдельно – замерзнем. Надо держаться вместе, – возразил Люсьен.

Между тем костер уже почти догорел, только угли светились в темноте.

– А завтра мы с вами возьмем курс на запад и попробуем выйти к побережью, – объявил Люсьен. – Взбираться выше в горы слишком опасно.

Конечно же, англичанин был прав. Уже сейчас Алехандра вся одеревенела от холода. Что же будет, когда снова польет дождь?

Достав свое одеяло, Алехандра положила его на одеяло Люсьена. Потом сняла сапоги и легла, для дополнительного тепла бросив свой мундир поверх одеял. Люсьен собрал с земли дубовые листья и набросал сверху. Когда же англичанин устроился рядом и они прижались друг к другу спина к спине, Алехандра даже удивилась, как ей тепло на этом импровизированном ложе. Девушка глубоко вздохнула и почувствовала его острый мужской запах. Люсьен не спал, но лежал неподвижно. Должно быть, прислушивался к звукам. Этот человек всегда сохранял бдительность – вот что значит отправиться в дорогу со шпионом. Алехандра рискнула задать вопрос:

– Скажите, капитан, есть ли кто-то или что-то, способное застать вас врасплох?

– Прилагаю все усилия, чтобы этого не произошло, – шутливым тоном ответил Люсьен.

– В таком случае осмелюсь предположить, что сон у вас чуткий?

– Не то слово.

Губы Алехандры сами собой растянулись в улыбке.

Наконец девушка уснула. Люсьен устал лежать без движения. Даже ночной холод не помешал ему выбраться из тепла самодельной постели, чтобы выпрямиться во весь рост и как следует потянуться. Рана на шее ужасно болела. Люсьен направился к дорожной сумке Алехандры за целебной мазью.

В вещах Алехандры он наткнулся на четки и маленькую каменную статуэтку Иисуса Христа. Люсьен часто замечал, как на ходу девушка сует руку в карман и принимается что-то там перебирать. При этом губы ее едва заметно шевелились. Алехандра молилась. Люсьен посмотрел туда, где девушка спала на матрасе из сосновых иголок. Она уютно свернулась калачиком, подложив под голову локоть. Во сне Алехандра выглядела маленькой и беззащитной. От суровой амазонки не осталось и следа. Одна ее нога высунулась из-под одеяла, штопаный чулок сполз вниз, выставляя стройную лодыжку. Алехандра худа. Слишком худа.

Что с ней будет, когда Люсьен уплывет в Англию? Ей придется возвращаться домой одной по прибрежным тропам. Опасная дорога для одинокой путницы. Бетанкуры ненавидят ее семью даже больше, чем врагов-французов. Люсьену следовало бы настоять, чтобы она немедленно отправлялась обратно на гасиенду. Но он понимал, что спорить с Алехандрой бесполезно.

Ему нравилось быть рядом с ней. Все в ней казалось ему привлекательным – голос, запах, манера говорить то, что думает. Наткнись на него кто-то другой из партизан, Люсьен, скорее всего, уже давно был бы мертв. Никто не захотел бы возиться с полумертвым англичанином, брошенным на произвол судьбы отступающими британскими войсками. Но Алехандра подобрала его и велела отнести в свой дом. Те самые четки, которые Люсьен обнаружил в ее сумке, лежали у него на груди, а ее теплые пальцы сжимали его руку. А на гасиенде Алехандра дежурила подле него и оберегала от опасностей, которые угрожали в доме Эль Венгадора раненому английскому капитану. Глядя в ночное мартовское небо, Люсьен мысленно произнес простую молитву: «Господи, помоги мне». А потом прибавил: «И ей».

Из-за туч показалась луна и озарила светом ночное небо.

Глава 7