Трудное счастье

– Где именно вы с ним встретились?

– В Мадриде, сэр, в одном из кварталов старого города. К сожалению, в каком именно не припоминаю. Я тогда еще удивился – ведь насколько мне известно, армия генерала Мура в Мадрид не входила.

– Да, ни разу не был в этом городе, – подтвердил Люсьен, однако в подробности вдаваться не стал. – Разумеется, за возвращение кольца вам полагается вознаграждение.

– Я офицер, сэр, и вы служили в Испании до меня. Я не возьму денег за то, что отдал владельцу вещь, принадлежащую ему по праву. Кроме того, чтобы заполучить ваше кольцо, особого труда прилагать не пришлось – достаточно было всего лишь хорошенько тряхнуть этого малого.

– В таком случае благодарю.

Между тем Харкорт поднялся с кресла – с противоположного конца комнаты его кто-то окликнул. Должно быть, друзья, предположил Люсьен. Видимо, ждут его и удивляются, что его задержало. Люсьен тоже встал и пожал Харкорту руку.

– Очень вам обязан. Если понадобится ответная услуга, обращайтесь.

Харкорт чуть поклонился и направился к своим знакомым.

Оставшись один, Люсьен сжал кольцо в руке. Каким образом этот ценный предмет из рук Алехандры попал на улицы самого крупного города Испании? Внимательно разглядывая перстень, Люсьен заметил на внутренней стороне ободка надпись, которой раньше не было. Там было выгравировано: «Только здесь и сейчас».

– О боже…

Люсьена с ног до головы обдало горячей волной. Он бессильно опустился в кресло. Возможно ли, что Алехандра выжила при пожаре? По пути от Понтеведры до гасиенды у девушки не было бы ни времени, ни возможности отдать кольцо гравировщику и дождаться выполнения заказа. Неужели Алехандра по какой-то причине пошла в другом направлении и отправилась на юг? Пальцы Люсьена снова сжали кольцо.

– Только бы она была жива… только бы она была жива…

Когда Люсьен наконец разыскал Луиса Альвареса, тот выглядел так, будто со дня их последней встречи состарился более чем на десяток лет. Альварес стоял возле таверны на краю дороги, ведущей в порт Понтеведры.

Только вчера Люсьен приплыл из Портсмута в Виго и на лошади проделал долгий путь по северным тропам, соблюдая крайнюю осторожность и избегая незнакомцев. Война между Францией и Испанией до сих пор бушевала на севере страны, но теперь горячие точки сместились на восток, в сторону Пиренейских гор.

При виде Люсьена старик нахмурился, внимательно разглядывая человека, который его искал.

– Один раз переправлял тебя в Англию, – наконец произнес Альварес. – Ты ведь друг дочери Эль Венгадора?

Люсьен кивнул. Они зашли в таверну, и он заказал старику выпить за свой счет.

– Слышал, Алехандра Фернандес де Санто-Доминго погибла во время пожара на гасиенде, – с напускным равнодушием произнес Люсьен. При этом он не сводил пристального взгляда с Альвареса.

– Да… Очень печальная история. Настоящая трагедия. Конечно, Энрике Фернандес де Кастро от пережитых горестей ожесточился и сделался беспощадным. Если слухи не врут, гасиенду подожгла семья покойного мужа дочери Эль Венгадора, чтобы отомстить за его смерть. Как говорится, око за око… – Тут Альварес в задумчивости примолк и огляделся по сторонам. – Но ходят слухи, что, когда на гасиенду напали, дочки дома не было. Предполагают, что…

Альварес осекся.

– Ну же! Что предполагают?

– Говорят, девушка осталась жива и подалась в бега. На пожарище нашли обуглившиеся тела, но они так сильно обгорели, что опознать погибших не было никакой возможности. Есть люди, которые клянутся, будто видели дочь Эль Венгадора в Мадриде не меньше чем через полгода после пожара. А еще кто-то заявил, что она сейчас живет в Алмейде, но к тому времени огонь ненависти в сердцах Бетанкуров остыл, и они не стали проверять, сплетни это или правда. Впрочем, люди чего только не болтают. Не следует слишком доверять досужим слухам. Да и глазам своим не всегда можно верить. Вот например, точно помню, что при нашей последней встрече волосы у вас были черные, как вороново крыло. А теперь золотые, как солнце.

Медленно опустив кружку на стол, Люсьен почувствовал, что начинает вспоминать былые привычки и навыки, как человек военный, к тому же разведчик.

– А когда именно случился пожар, сеньор? Потрудитесь припомнить точную дату.

Только сейчас Люсьен сообразил, что ни в одном из отчетов она не была указана.

– Десятое марта, – задумчиво произнес старик. – Запомнил, потому что это мой день рождения. Как раз собрались отпраздновать, и тут такие новости!

Люсьен принялся быстро производить в уме подсчеты. Из Понтеведры он отплыл пятого марта. Стало быть, Алехандра могла стать жертвой пожара, только если добралась до Ла-Коруньи за пять дней. Это было вполне возможно, но только при условии, если она всю дорогу шла вдоль побережья. Однако в ту ночь над Бискайским заливом лил проливной дождь, который должен был весьма затруднить ей задачу. К тому же, возможно, следующие несколько дней тоже выдались дождливыми.

– Постарайтесь вспомнить, какая погода была десятого марта? – спросил Люсьен и затаил дыхание в ожидании ответа старика.