Трудное счастье

– Добро пожаловать в нашу семью, Алехандра. Понимаю, мои извинения запоздали и явно недостаточны. Я обошлась с тобой непорядочно и теперь хочу искупить свою вину. В лондонском свете мое имя имеет немалый вес, и я сделаю все, чтобы оградить вас с Люсьеном от пересудов.

– Благодарю, – кивнула Алехандра и улыбнулась.

Ну, а дальше все было просто. Их с Люсьеном закружило в водовороте новых лиц, приветствий и представлений. Затем они пошли танцевать. Люсьен ни на шаг не отходил от молодой супруги, поддерживая и направляя ее. А когда музыканты вернулись к своим инструментам после небольшого перерыва, Люсьен наклонился к ее уху и шепнул:

– Сейчас будут играть вальс. Станцуешь со мной?

– Я не умею, – возразила Алехандра, но Люсьен лишь упрямо мотнул головой.

– Вот увидишь, это легко. Просто позволь мне вести, и все.

Алехандра чувствовала биение его сердца, смотрела на золотистые волосы, ярко контрастирующие с черным одеянием, подметила едва заметные веселые морщинки в уголках глаз… Как же прекрасен ее муж!

– Ты ведь с самого начала не сомневался, что нам удастся их покорить? – шепотом спросила Алехандра.

Люсьен покачал головой.

– Подумал и понял: ты обладаешь обаянием, способным привлечь на свою сторону кого угодно. А уж в этом красном платье…

Люсьен немного помолчал, затем продолжил:

– Даже когда лежал раненый у вас на гасиенде, частенько представлял себе именно эту сцену – как появляюсь с тобой на лондонском балу. Причем каждый раз воображал тебя именно в красном. Подумал: в платье такого цвета ты будешь смотреться просто великолепно. И не ошибся…

– Нет, Люсьен, весь этот успех – только твоя заслуга.

* * *

Когда шли в столовую ужинать, Аделаида взяла Алехандру под руку. Красота жены Гэбриела была скромной, внешность ее не отличалась яркостью, однако сразу притягивала взгляд.

– Как я рада, что ты пришла, Алехандра! Гэбриел настоял, что мы должны устроить хотя бы один большой бал. Надеюсь, что больше мне такое испытание выдерживать не придется.

– Не любишь танцевать?

– Что ты, очень люблю! Но вся эта подготовка и суета так раздражает и утомляет! Не говоря уже о том, что приводить себя в порядок и весь вечер выглядеть безупречно – не удовольствие, а тяжкий труд. Ой, пока не забыла…

С этими словами Аделаида достала из расшитой бусинками сумочки маленький пузырек с каким-то порошком.

– Это тебе. Неделю принимай по чайной ложке каждое утро. Полезно и для женского здоровья, и для плодовитости. Конечно, в Англии многие не верят в силу подобных снадобий, – прибавила Аделаида, – но я слышала, что испанцы смотрят на вещи по-другому и не гнушаются народными средствами. Надеюсь, поможет.

– Спасибо.

– С тобой Люсьен очень счастлив! Давно не видела его таким. Да и никто не видел… Гэбриел думал, что Люсьену просто нужно найти женщину, но, если бы он искал случайных связей, проблемы бы не возникло – в Лондоне подходящих кандидаток более чем достаточно. Кто же из дам полусвета откажется провести время с таким интересным мужчиной?

«Красивым, а не просто интересным», – мысленно возразила Алехандра и попыталась представить, каким Люсьен вернулся из Ла-Коруньи – больным, страдающим, печальным. Для них это были тяжелые дни – война, оружие, смерть…

– Сделаю все, чтобы Люсьен и дальше был счастлив, – пообещала Алехандра.

Аделаида улыбнулась.

– Аметиста сразу сказала, что ты мне понравишься, и оказалась совершенно права.

Полчаса спустя Алехандра шла по узкому коридору в одну из гардеробных, предназначенных для гостей. Ей нужно было немного перевести дух и отдохнуть от многочисленных собеседников, а также от желающих познакомиться с молодой женой графа Росса. Вечер оказался богатым на переживания – страх, волнение, радость. Ничего удивительного, что Алехандре необходимо было передохнуть. Но вдруг она заметила мужчину, стоявшего возле двери гардеробной.

– Поздравляю, сеньора, вам удалось одурачить всех, кроме меня. Я знаю, кто вы на самом деле, и ни перед чем не остановлюсь, чтобы открыть всем глаза.

– Так это вы нарисовали карикатуру? Вы Фрэнк Уолтерс?

Мужчина покачал головой и ответил:

– Нет, я виконт Рэдфорд. А вы – позор всему женскому полу. Думаете, достаточно появиться здесь сегодня под ручку с мужем и вся бесстыдная ложь сойдет вам с рук? Напрасно. Вас следовало бы навсегда изгнать из приличного общества, чтобы не развращали невинность добропорядочных особ…

Речь виконта была такой быстрой, что Алехандре трудно было разобрать некоторые слова, но злость, с которой говорил этот человек, потрясла ее до глубины души. Рэдфорд приблизился к ней вплотную. Во взгляде его пылала нескрываемая ненависть. А когда он поднял руку, как будто собирался ее ударить, Алехандра не выдержала. Перехватив его руку, она одним стремительным движением заломила ее за спину. Когда виконт застонал, Алехандра почувствовала удовлетворение. Достаточно всего лишь чуть-чуть надавить, и рука этого негодяя будет сломана в двух местах. Это ведь так просто…

– Ненависть вредит тому, кто ненавидит, сеньор. Я могла бы серьезно вас покалечить, но не хочу марать руки.