Трудный выбор

– Что ты здесь делаешь? – спрашивает Грант, а Йен бормочет что-то о том, что новенькая затащила его сюда, хотя он не дежурит в отделении неотложной помощи. – Кто-то из торакального должен был спуститься в противошоковую палату, но когда я прибыл, пациент, вероятно, уже направлялся в операционную из-за внутреннего кровотечения в брюшной полости, – объясняет он, – но я все еще здесь, как видишь.

Грант вздергивает брови, и Йен бросает на него убийственный взгляд. Дама перед ним смотрит только на своего питомца, а новая медсестра не может определиться, что ей нравится больше: задница Йена или торс Гранта.

– Ладно, вернемся к пациентке, – раздраженно говорю я и слегка придвигаюсь к Гранту, чтобы Иззи не начала пускать слюни.

– Мило. Новая коллега, – шепчет Грант мне на ухо, и я уверена, что в этот момент он ухмыляется.

– Да, – говорю так тихо, что и сама едва слышу. Пытаюсь улыбнуться, ведь нет смысла реагировать слишком остро. Она просто пялилась на Гранта, как на Йена раньше. Люди постоянно так делают.

Это Грант. Коллега. Друг. Мне все равно, как окружающие на него смотрят. Да и на Йена – тоже.

Тихо вздыхаю – врать себе я не умею.

Грант мне нравится, и меня беспокоит, когда новая медсестра не сводит с него взгляда.

– Ревность, – я прикусываю язык, но поздно – пусть я и сказала негромко, но слово сорвалось с губ. Уши у меня, кажется, начинают дымиться. Черт. Черт. Черт.

Грант тихо смеется, и, к счастью, только он. У Йена свои проблемы – Иззи стоит слишком близко к нему.

– Пациентка, – повторяю я, громко откашливаясь.

Если не буду об этом думать – значит, ничего не было.

– Ах да, миссис Джереми только что пришла в отделение неотложной помощи, потому что потеряла кончик пальца, – Иззи указывает на животное, которое, вероятно, и стало причиной травмы.

– Мой маленький сэр Пэтси никогда раньше не делал подобного, – с отчаянием говорит дама, поглаживая панцирь черепахи.

– За такое имя я бы откусил ей палец целиком, – бормочет Йен, и Гранту приходится сдерживать смех. – Медсестра позаботится об остальном. Будет немного больно, но все заживет без проблем. Ну, то, что осталось от кончика пальца, – объясняет он и почти выбегает из палаты.

– Ребята, вы мне нужны в приемной. На подходе новая машина «Скорой», – кричит Лиша.

– Хорошо. До встречи, Иззи, – вежливо прощаюсь я.

– Было приятно познакомиться, – слышу голос Гранта, пока иду к выходу из палаты, и крепко сжимаю губы.

Мы подходим к Лише, которая сообщает, что «Скорая» должна прибыть через минуту. Пациентка с подозрением на множественные травмы, без сознания.

Мы готовимся, и мне приходится прикладывать усилия, чтобы не смотреть на Гранта. От того, что он стоит так близко ко мне, лучше не становится.

– Я не хотел тебя расстраивать, – шепчет он.

– Ты меня не расстраивал. Все в порядке.

– Мой опыт показывает, что иногда лучше сказать что-то, чем промолчать.

Я сдаюсь и поворачиваюсь к Гранту. Хотелось бы мне злиться на него или выглядеть уверенной, может быть, равнодушной, но боюсь, что напоминаю оленя в свете фар. Сбитая с толку, неспособная пошевелиться, с широко распахнутыми глазами.

Выражение лица Гранта не похоже на то, что я ожидала. Не озорное или дерзкое, а… Не уверена, как правильно назвать, будто что-то осторожно касается моего сердца. Мыслей в голове не остается. Грант выглядит одновременно серьезным и нежным, знающим и вопрошающим.

– Мэйси, я… – начинает он, но не успевает закончить фразу, когда прибывает машина «Скорой», а я не перестаю думать, что он собирался мне сказать.

Глава 23

Мэйси

Келли Майер, девятнадцать лет, была госпитализирована после того, как попала в автомобильную аварию со своим другом.

Она поставила ноги на приборную панель, поэтому когда сработала подушка безопасности, их подкинуло вверх и колени ударили ей в лицо. В результате удара носовая кость оказалась сломана, а после обследования и оказания первой помощи в противошоковой палате обнаружили, что также произошел перелом шейки бедра и вывих бедренной кости левой ноги. Это означает, что бедренная кость сломана и находится не на своем месте, потому что головка бедренной кости выскользнула из суставной впадины тазовой кости. В противошоковом отделении мне разрешили вправить суставную впадину. Переломом займутся после того, как разберутся с внутренними травмами.

Это не первая моя операция, но всякий раз я чувствую себя, как в первый, и задаюсь вопросом, изменится ли это когда-нибудь. Я совершенно измотана. День и особенно часы, проведенные в операционной, были изнурительными. Но учитывая обстоятельства, все прошло неплохо. Реабилитация займет время, но все будет хорошо, а я впервые решилась вставить скользящий винт в шейку бедра. Думаю, что отлично справилась с задачей, поэтому покидаю Уайтстоун довольная собой.

Решаю пройтись пешком до дома, хотя давно стемнело. Свежий воздух пойдет мне на пользу.

Достав телефон, я понимаю, что еще не узнала у Джейн, что она думает о вечеринке и не против ли.