Труды по античной истории

10. Удачу уже и после него цари почитали как градодержицу Рима, его кормилицу и, по выражению Пиндара[481], истинную «градохранительницу». А видно это вот из чего. Есть в Риме почитаемое святилище Доблести, которое они называют VIRTUTIS, но оно воздвигнуто поздно, спустя много времени от основания города Марцеллом, покорителем Сиракуз[482]. Есть там и храм Разума, или, клянусь Зевсом, Здравомыслия, который они называют MENTEM, но и он освящен Эмилием Скавром[483], жившим приблизительно во время войн с кимврами, уже после того как в Рим проникли греческое красноречие, остроумие и словоохотливость. Святилища Мудрости, а также Благоразумия, Самообладания и Великодушия у них нет до сих пор, а вот как раз святилища Удачи, к тому же древние, украшенные всевозможными почестями, в большом числе воздвигнуты и разбросаны в самых видных местах и районах города. В их числе и храм Мужественной Удачи, построенный четвертым царем, Анком Марцием, так названный потому, что мужеству в достижении победы более всего способствует Удача[484], а уж храм Женской Удачи[485], учрежденный женщинами, заставившими повернуть обратно Марция Кориолана, когда он вел на Рим вражеское войско, известен каждому. Сервий Туллий, который из царей наиболее приумножил могущество римского народа и упорядочил государственное устройство, подачу голосов и несение воинской службы, ставший первым цензором, а также блюстителем и исправителем нравов, бывший, по преданию, весьма отважным и разумным мужем, себя самого связывал с Удачей и под ее покровительство ставил свое правление. Есть даже предание о том, что Удача с ним разделяла ложе, входя к нему в опочивальню через какое-то окно, которое сейчас называют воротами FENESTELLA[486]. Именно поэтому он воздвиг на Капитолии храм Судьбы, именуемой PRIMIGENIA, что в переводе, вероятно, означает «Первородной»[487], а также Судьбы OBSEQUENTIS, то есть «Послушной», как считают одни, или «Милостивой», по мнению других[488]. Впрочем, оставлю я римские названия и попробую по-гречески перечислить значения наименований этих храмов. Есть на Палатине еще храм Личной Удачи и даже Судьбы-Птицеловки[489], – название хотя и смешное, но иносказанием наводящее на размышление о природе судьбы: она как бы издали заманивает и цепко удерживает все, что к ней прикоснулось. Неподалеку от источника, известного под названием MUSCOSA, есть еще храм Девственной Судьбы, на Эсквилине – Судьбы Оборачивающейся[490], в Длинном переулке – алтарь Судьбы Обнадеживающей, а возле алтаря Афродиты с корзиной – изваяние Мужской Судьбы[491], и бесчисленное множество иных мест почитания и прозвищ, из коих большую часть учредил Сервий, потому что знал, что «во всех делах человеческих судьба[492] – это великая сила или, лучше сказать, это – все»[493], но больше всего из-за своей собственной счастливой судьбы, благодаря которой он, рожденный от пленницы-рабыни, был вознесен до царской власти[494]. Дело в том, что после взятия римлянами города корникуланцев пленная девушка по имени Окресия, которую судьба не обделила ни внешностью, ни нравом, была отдана в услужение Танаквиль, супруге царя Тарквиния, и ею овладел некий слуга[495], из тех, кого римляне называют CLIENTES; от них-то и родился Сервий. Впрочем, некоторые рассказывают иначе: девушка Окресия имела обыкновение брать с царского стола начатки блюд и вино для возлияния и приносить к очагу. И однажды случилось так, что она, как это делала и раньше, бросала начатки в огонь, как вдруг пламя неожиданно погасло, и из очага поднялся мужской детородный член. Перепуганная девушка рассказала об этом одной только Танаквиль, а та, женщина умная и догадливая, нарядила девушку, как положено невесте, и заперла ее, оставив наедине с призраком, в котором признала божество. Это была, как утверждают одни, любовная страсть домашнего духа-покровителя или, по мнению других, Гефеста. Итак, Сервий появляется на свет, и однажды, когда он был младенцем, голова его блеснула пламенем, подобным молнии[496]. Те же, кто следует Анциату, рассказывают по-другому: случилось так, что у Сервия умирала жена Гегания[497]; подавленного и опечаленного, его в присутствии женщин сморил сон, и когда он спал, женщины увидели, как лицо его озарилось огненным сиянием. Это и было свидетельством того, что Сервий рожден от огня, и верным знаком непредвиденной власти, которая стараниями Танаквиль перешла к нему после смерти Тарквиния. Поскольку из всех царей он, согласно преданию, был наименее способен и расположен к единовластию и даже намеревался сложить с себя царскую власть[498], Танаквиль ему помешала: когда стало ясно, что пришло время ей умирать, она взяла с него клятву, что он останется у власти и не откажется от унаследованного от отцов римского государства. Вот сколь многим обязано Удаче царствование Сервия, которое он и получил не ожидая и, сам того не желая, удержал.