Трусливый ястреб

– Он сидел здесь всю ночь, сэр. Он точно был здесь утром, когда я пришел.

– Херня собачья! – заорал я.

Администратор немного дернулся, но спросил:

– С вашим номером что-то не так?

– Какие-то люди ломились всю ночь к нам в номер, козлина! – ответил Райкер.

– Да вы что? Странно, – произнес администратор. – Вы звонили на стойку?

– Да, всю ночь, – сказал я.

– Может, телефон сломался.

– Даже если он сломался, – начал я, – наш номер максимум в пятидесяти футах отсюда. Такой шум нельзя было не слышать.

– Я сообщу управляющему, – ответил администратор.

Он тихо смотрел на нас. По его глазам было видно, что он прекрасно знал о событиях прошлой ночи и что мы могли кричать, орать и жаловаться хоть до судного дня. Он не собирался ни в чем признаваться. Мы схватили свои сумки и ушли.

Фан Ранг находится на берегу моря, примерно в ста шестидесяти милях к югу от Куинёна и в ста шестидесяти милях к северо-востоку от Сайгона, но я отправился туда не сразу. Сперва я отметился в лагере 12-го авиационного батальона возле Нха Транга. Затем сидел в баре в деревушке на уровне моря и общался с пьяным, депрессивным и пожелтевшим механиком, который работал в одной из многочисленных американских компаний во Вьетнаме.

– Достало тут торчать, – говорил он.

– Почему домой не едешь?

– Уж больно хорошо платят, – он жадно опрокинул остатки своего пива. – А еще на родине не сыскать таких мокрощелок, как здесь. Меня дома ждет моя стерва.

Еще бы. Мистера Мрачность могла вытерпеть только стерва, а единственным местом на земле, где он мог раздобыть себе мокрощелку, была страна, в которой он превращался в Богатого Американского Механика. Я молча кивнул. Он рассказал мне про свою работу, жилье, мадам, стереосистему, растущий счет в банке. Я чуть не падал в обморок со скуки. Заслышав шум двигателей, я ретировался. Механик туманно кивнул и повернул свою будку к бармену. Он постучал кружкой по стойке и грозно указал на нее.

– Повтори, – сказал он.

«Хьюи» приземлился на песчаный клочок земли, где я его ожидал. Бортмеханик пробежал мимо меня с мешком писем для базы батальона. Я закинул свои вещи на борт и натянул летный шлем.

– Ты Мэйсон? – спросил пилот.

Я кивнул.

– Отлично. Ждем его и вылетаем.

Он указал на удаляющегося механика.

Я забрался в «Хьюи», который стоял на малых оборотах, и закурил. Было здорово снова очутиться в вертолете после тряски в грузовых самолетах.

Механик вернулся, и пилот взлетел, подняв песчаную бурю. Мы летели вперед, и встречный ветерок приятно холодил кожу.

Залив Кам Ранх находился на полпути к моей новой роте. Пока мы летели мимо, я разглядывал ряды морских патрульных бомбардировщиков (гидропланов), которые качались у пристани. Остаток полета я мечтал о собственном гидроплане, на котором мог бы возить грузы по Багамам или туристов по озерам Канады.

Увидев бетонные здания на базе ВВС в Пхан Ранге, я ощутил прилив счастья. Наконец-то я буду жить как человек. Но «Хьюи» проследовал мимо казарм и приземлился на поросшем травой поле в миле от взлетной полосы. Я увидел знакомые ряды провисших, покрытых грязью палаток общего назначения, и сразу же узнал свой новый дом.

Солнце светилось красным на западе, почва под ногами была очень сырой. Мы прохлюпали по полю и забросили свои бронежилеты в палатку. Два пилота, Дикон и Рэд, отвели меня в дом офицеров.

– Так, так! – майор приветственно улыбнулся. – Второй пилот Кавалерии за два дня.

Высокий, темноволосый, с гладко выбритым лицом, он подошел и пожал мне руку.

– Добро пожаловать к «Старателям». Я командир роты, и вскоре ты узнаешь, что парни за глаза называют меня Перстнем.

Около пятнадцати парней засмеялись, сидя за столиками в баре с бамбуковыми стенами и жестяной крышей. Я нервно кивнул, впервые в жизни наткнувшись на такого дружелюбного командира.

– Приятно познакомиться, – произнес я.

– Смотришь прямо в глаза, когда говоришь. Это хорошо. Значит, не боишься.

Он повернулся к парням.

– Это хорошо, – повторил он.

Они кивнули. Я не боялся, но был настороже. Чего ему от меня надо?

– Сперва о главном, – начал Перстень. – Рэд, отведи Мэйсона в палатку. Выдай ему пустую койку.

Я направился к двери за Рэдом.

– Когда разберешь вещи, возвращайся. Ужин будет примерно через полчаса, там и поговорим.

– Есть, сэр.

Он просиял.

На полу перекатывалась красная пыль, но возле моей койки стояла платформа из фанеры. Я уселся на койку, которая уже была заправлена, и огляделся. Рэд улыбался мне со своей койки. Боже, у них даже пола нет, подумал я.

– Почему его называют Перстнем? – спросил я.

– Он выпускник Уэст-Пойнта, им выдают перстни на окончание.

– Ого.

Я никогда прежде не встречал выпускников Уэст-Пойнта. Теперь его агрессивно-дружелюбное поведение казалось вполне объяснимым.

– Вроде бы неплохой мужик.

– Так и есть. Гораздо лучше нашего предыдущего командира. Никто не любил того козла. И поэтому однажды он проснулся от ножа, торчащего из груди.

Рэд рассказывал об этом так, словно подобные разбирательства с некомпетентными командирами были у них в порядке вещей.

– Шутишь?

– Нет. Он был черным и полной сволочью. Мы до сих пор не знаем, кто его пырнул.