Trust. Опека

– Я напуган. – Аладар сделал глоток воды. – Я боюсь, что скоро Венгрия окажется во власти Третьего рейха. Это случится, так или иначе. Поэтому я и приехал сюда. Мы намерены удостовериться, что наши деньги и ценности в безопасности. Мы хотели бы все деньги перевести на новый счет, на такой, о котором никто бы не знал. Ни секретари, ни бухгалтеры в Будапеште – никто. – Коган подался вперед. – Только я и Каталина. И вы, разумеется.

– И банк, – добавил Тоблер.

– Да, конечно, – кивнул Аладар. – Я хочу, чтобы это был секретный счет. Чтобы никто не знал, куда переведены деньги.

– Дельная мысль. – Тоблер сделал паузу. – Но банку все равно необходимо знать ваше имя и адрес.

– Не вижу проблемы. Швейцарские банкиры обязаны по закону держать всю информацию о счетах в тайне, не так ли?

– Так. – Тоблер внимательно огляделся. – Обязаны, но по швейцарским законам.

– А какие здесь еще могут действовать законы?

– Просто… – Тоблер начал просматривать бумаги. – Я хочу сказать, если Швейцарию когда-либо оккупируют…

– Но как такое возможно? Швейцария сохраняет нейтралитет, она столетиями придерживалась нейтралитета. – Аладар изумленно смотрел на Тоблера. – После Первой мировой Швейцария осталась цела и невредима. Почему теперь будет по-другому?

Тоблер оторвал взгляд от бумаг.

– Кто знает, на что способны Гитлер и его сторонники?

– Но швейцарцы никогда не позволят Германии оккупировать свою страну. В конце концов, Швейцария – это не Австрия.

Тоблер кивнул в знак согласия.

– Мы уже заминировали все горные перевалы. И договорились о сотрудничестве с обеими сторонами, которые могут принять участие в войне. Это и значит сохранять нейтралитет. Но все-таки, – он взглянул Аладару в глаза, – никогда не знаешь, чего ждать от нацистов. Они же мечтают о тысячелетнем рейхе, не забывайте. Немецком рейхе. – Тоблер помолчал. – А сейчас они уже в Австрии. Кто будет следующим? Западная Чехия? А потом? Сколько еще осталось немецкоязычных стран?

– Возможно, вы правы. – Аладар выпрямился в кресле. Вспомнился ночной сон о немецком солдате, о том, как он потерял семью на корабле. – Но куда еще я мог бы вложить семейные ценности и деньги? Я не могу везти их назад в Будапешт или Вену. Амстердам же или Лондон еще больше уязвимы для нападения нацистов, согласны?

Тоблер положил руку Аладару на плечо.

– Мне неловко, что я напугал вас. Уверен, все будет в порядке. – Тоблер собрался встать. – Пойду посмотрю, отчего задерживается банкир, который должен с нами встретиться.

– Нет, постойте! – Аладар усадил собеседника на место. – Неужели нет способа застраховаться от того, чтобы наши деньги никогда не попали в руки Гитлера?

Тоблер глубоко вздохнул.

– Некоторые мои клиенты предпочли альтернативу – клиенты с еврейскими фамилиями, я имею в виду.

– Какую же?

– Многие из них открыли опекунские счета, или счета на доверенное лицо. Это такие же счета в швейцарском банке, но разница вот в чем… – Тоблер понизил голос. – Счет открывается на другое имя – нееврейское. В этом случае, если Гитлер решит захватить Швейцарию…

Аладар ждал, когда Тоблер закончит фразу. Но тот молчал.

– Но если фашисты таки захватят Швейцарию, что помешает им заставить банки раскрыть все счета евреев, как, например, они сделали это в Австрии?

– А банки не будут знать. – Тоблер наклонился ближе к Аладару. – Идея опекунского счета состоит в том, что банки не знают, кому на самом деле принадлежат счета. Они даже не знают, что эти счета на доверенных лиц.

– Но… – Аладар бросил взгляд на консьержа в другом конце комнаты. Тот тихо сидел за своим столом и читал газету. – Но если я открою опекунский счет и никто в банке не будет об этом знать… если никому не сказать, что это я настоящий владелец счета… как я смогу в случае необходимости получить свои деньги назад?

Тоблер глубоко затянулся сигарой.

– Именно поэтому вам следует выбрать кого-то, кому вы доверяете. Кого-то с нееврейской фамилией, конечно.

– Но фамилия отца Каталины мало похожа на еврейскую. Почему бы не открыть счет на имя Блауэра?

– Вы думаете, немцы не знают, что Блауэр – еврей? Блауэры ведут и вели дела в Германии еще до Первой мировой. Не может быть, чтобы нацистам не было известно, арийская это фамилия или нет.

Тоблер еще раз затянулся сигарой, потом аккуратно положил ее на серебряную пепельницу.

– И кстати, совсем не обязательно доверенным лицом выбирать меня. Можете назначить любого: адвоката, банкира, кого хотите. Если у вас есть кто-то, на кого вы можете положиться больше, чем на меня…

– Правду сказать, в Швейцарии я никому не доверяю больше, чем вам. Вы знаете, что я пообещал господину Блауэру и впредь пользоваться вашими услугами и услугами вашего отца в том, что касается управления денежными делами здесь в Швейцарии. Дело в том… – Аладар отбросил с глаз длинную прядь волос. – Я просто не знаю.