Царь Медоедов

Проходя через двор, она увидела старичка с тростью. На старом пиджаке я разглядел орден красной звезды. Элис шаловливо обернулась и я предупредил: «Даже не думай к нему подходить».

– С добрым утром вас!

– С добрым.

– Вы наверное ещё войну застали? – с наигранной наивностью спросила она.

– Да дочка, застал, – ветеран говорил неспешно, с чувством внутреннего достоинства.

– Ну и как? Наверное, страшно было – взрывы, убийства?

– Элис бл…

Дед смотрел уже не на нас, а куда-то поверх голов, сквозь пространство и время:

– Все мои товарищи погибли… Я надеюсь, на ваш век не выпадет таких испытаний, – в конце его голос надломился и он замолчал. Я прошептал: «Если ты ему ещё хоть слово скажешь я тебе всеку». Элис открыла рот чтобы ещё что-то сказать, но встретилась со мной взглядом и замолчала. Она буркнула: «Простите», и пошла вперёд.

– Зачем ты это делаешь? Ты понимаешь, что это неприемлемо? Ты его обидеть хотела? Ну сорви у него орден, растопчи, давай. Совсем е********?! Иди плюнь в лицо тем, кто может дать сдачи.

– Ты ничего не понимаешь.

– Да неужели? Если ты позволяешь себе такие вещи, нам с тобой не по пути…

– Ну и отлично.

И она ушла. Не всегда же она была такой. И она когда-то любила первый раз и была любима, но чего-то не хватало. Глядя на отражение своего парня, в своём сердце она спрашивала: «Чего хочет женщина?» Благородства его души? Но всё вокруг построено на внешнем, а не на внутреннем. Это модно, это популярно. В шестидесятые прошлого века девушка выбирала по любви. Сейчас главное, как окружающие оценивают её партнера. «Если бы у него не было машины, то вообще без шансов» – говорят они в шутку, или нет? С каждыми новыми отношениями чувства притуплялись, то что хотелось испытывать ярко и громко просто хрустело. Мужественным и брутальным – серьёзные отношения были не нужны, с чуткими и заботливыми – было скучно. Ушёл контроль, начались качели, в городе осатанелом от водки и лени. Уже на излёте, когда карета приобретает формы тыквы, они находят парня с хорошей работой, пока мы ищем ту единственную. Прозаичная реальность.

Я приехал к отцу на свои именины, в день ВДВ.

– Пап, я наверное стану монахом или священником…

– Лучше бы ты стал п*******м.

– Спасибо за поддержку.

– Всегда пожалуйста.

Разговор сразу не заладился. Приехали его сослуживцы. Началось застолье. Помимо бесконечных обвинений в адрес матери, начались нападки на церковь и попов. Когда все разошлись, я сказал:

– Съезжу к Власию в Боровск, он старец, как он скажет, так и сделаю.

– Какие старцы б****, слушай папу, я тебе зла не желаю.

– Да я уже достаточно сегодня услышал, можно было и не приезжать.

– Так всё, давай вали отсюда н****

– Да без проблем.

Шёл до метро шатаясь. Молился про себя, чтобы не упасть. Всё расплывалось. Каким-то чудом купил билет на электричку и когда доехал до Твери меня совсем разморило.

Говорили, что Власий может помочь найти пропавшего человека. Безошибочно определяет сложные заболевания, которые не могут выявить врачи. Наверняка он знает, что мне делать. Чтобы к нему попасть, пришлось остаться в монастыре потрудиться. Меня поставили мыть посуду. Чувствовалась общая разболтанность: огромное количество паломников стремящихся попасть к Власию и пьющие трудники. Один монах из этого монастыря после эстрадного турне будет объяснять журналистке со «Спаса», что это всё можно, это как водить машину, он же не перестаёт быть с Богом за рулём машины. А то что обеты, а мирские люди вокруг? Зачем принимать постриг, чтобы обращаться в кругах людей распущенных и лицемерных, утратив простоту и чистоту мыслей. Если бы это было возможно, то не нужно было бы отдаляться от людей и мирских попечений. Искушения и привязанности борют подвижника до последнего часа, а на наш пузырь в рясе не действуют. Он первый человек, на планете выработавший духовный иммунитет и убедивший в этом журналистку.