Царь мышей

- А сейчас? - Чародей щелкнул пальцами, и восковые капельки словно бы сами собой выстроились в некую фигуру, напоминающую решетку. - И это значит, мой научный друг, что ваше будущее ф каталашка, - расплылся прорицатель в ядовитой ухмылке.

Однако "научный друг" такой перспективе ничуть не удивился:

- Ну что ж, Эдуард Фридрихович, моя деятельность на ниве науки не всегда укладывается в прокрустово ложе устаревших социальных установок, по которым до сих пор живет общество. И вполне естественно, что некоторые мои опыты выходят за тесные рамки действующего законодательства. Так что вам, дорогой коллега, не так уж трудно было продолжить логическую кривую функцию моей дальнейшей биографии, в коей, увы, сохраняется определенный процент вероятности, что ваше так называемое пророчество относительно каталажки окажется отчасти верным. Я не знаю, как вам удалось выстроить восковые капли в данной форме, но, полагаю, это связано с кристаллической структурой того вещества, которое вы добавили в воск...

- Ну, пошел умничать, - скривила губки дама.

- Кстати говоря, достопочтеннейшая госпожа Глухарева, и в вашем случае господин Херклафф

предсказал будущее, исходя единственно из наклонностей вашего, так сказать, темперамента, - размеренно продолжал Каширский. - Вы постоянно стремитесь за некими призрачными благами, но всякий раз на решающем этапе как бы рассеиваете внимание, пытаясь объять необъятное, и в итоге оказываетесь, образно выражаясь, у разбитого корыта. И если вы не подкорректируете стиль своей деятельности, то и в дальнейшем вместо золота будете получать кучу, извините за выражение, продуктов жизнедеятельности организма. Не так ли, Анна Сергеевна?

Однако госпожа Глухарева даже не стала отвечать, лишь презрительно фыркнула.

- Битте, херр Ваша Светлость, - почтительно поклонился господин Херклафф в сторону князя. - Теперь есть ваш этот... как его, черед.

- Ну, право, не знаю, Эдуард Фридрихович, - засомневался было князь. - Раз уж ваши пророчества столь нелицеприятны, то имеет ли смысл...

- Что, испугались? - процедила Глухарева, но князь одарил ее столь морозным взглядом, никак не соответствующим его "торопливой" внешности, что она замолкла и угрюмо уставилась в стол.

- А чего тут бояться? - "Человек науки" широко, по-доброму улыбнулся, явно пытаясь разрядить обстановку. - Все равно ясно, что эти предсказания, будучи проявлением высококлассного иллюзионизма, не имеют под собой никакой реальной подоплеки. Простите, почтеннейший господин Херклафф, что ставлю под сомнения ваши способности, но вся моя сущность ученого и материалиста не позволяет мне воспринимать ваши манипуляции как нечто имеющее под собою основания...

Почувствовав, что малость заплутался в сложносочиненных и сложноподчиненных предложениях, Каширский замолк. Однако господин Херклафф отнюдь не казался уязвленным его сомнениями:

- Ну разумеется, майн либе ученый друг, вы есть совершенно прав. И если херр князь разделяет ваш воззрений, то на этом наш сеанс есть капут.

- Нет-нет, отчего же, - поспешно заговорил князь. - Тут вот прозвучало мнение, будто я испугался. И я хочу однозначно сказать, что это неправда. А потому прошу вас, господин Херклафф - приступайте.

- О, я, я, конешно же! - радостно подхватил предсказатель грядущего. - Битте, херр князь, возьмите свечка и подойдите к вон та стенка.

- Но учтите, я к вашим пророчествам отношусь очень осторожно, - заметил князь, выполняя указание чародея. - И участвую во всем этом безобразии, противном моим православным убеждениям, лишь из глубокого уважения лично к вам. - Последнее слово князь подчеркнул, давая понять, что глубокое уважение испытывает только к "херру прорицателю", не распространяя его на остальных сидящих за столом.

- Можете не верить, но потом будете проверить, - беззаботно ухмыльнулся чародей. - И что вы есть видеть?

Князь глянул на стену - там посреди неровного круга, образованного свечным светом, темнело бесформенное пятно.

- Я ничего не есть видеть, - чуть волнуясь, произнес князь. И быстро поправился: - То есть не вижу ничего.

Херклафф сделал какое-то чуть заметное движение, и тень стала обретать очертания, с каждым мигом все более отчетливые.

- Корона! - первым угадал Каширский.

- Золотая! - выдохнула Анна Сергеевна. И действительно, тень не только становилась все более похожей на символ монаршей власти, но и приобрела слегка золотистый оттенок.

Даже в полутьме можно было заметить, как блеснули глазки князя.

- Что за глупости, - проговорил он нарочито равнодушно. - Какая корона? Да на что она мне?

- Значит, вы будет есть херр кайзер, - невозмутимо промолвил чародей. - То есть этот, как ефо, херр царь.

- Я - царь? - искренно (или как бы искренно) изумился князь. - По-моему, дорогой друг, ваши, э-э-э, ваши шуточки уже переходят все приличия!

- Скоро будете сам убедиться, - безмятежно промолвил прорицатель.

- Ну и когда же? - старательно придавая голосу недоверчивое звучание, спросил князь.