Царь зверей не лев

— Чарли никудышный торговец, это правда, — рассвирепела Куки, в результате чего Машарио подошел к ней еще ближе. — Но он честный человек. Этого я не допущу, Джо!

— Мадам, я совсем не про это, — я почувствовал себя совсем несчастным. — Чарли замечательный партнер, и мы всегда были им довольны. Но из всех зебр, которых он поймал, мы смогли отобрать только трех.

Из-за этой ужасной засухи животные были в очень плохом состоянии. Конечно, не все... Из пятнадцати зебр, которых мы должны были купить у Чарли, мы смогли оставить только трех. Мы просто не могли себе позволить экспериментировать.

Наш отбор должен был быть проведен с максимальной степенью ответственности. Ведь только по пути из Момбасы в Найроби у Чарли погибли три зебры! А прежде, чем попасть в Чехословакию, животным придется выдержать путешествие почти в десять тысяч километров!

Все это я объяснил Куки. Пока я рассказывал, она ни разу не перебила меня и не задала ни одного вопроса. Мне уже не о чем было говорить, наступила неловкая тишина.

— Мадам, мне страшно неприятно, — проговорил я наконец. — Финансовое положение Чарли... Мне искренне жаль, мадам.

Куки встала и весело объявила:

— Пойду-ка я посплю, Джо. Говорят, сон омолаживает... а вообще, не ломай ты себе голову с этим делом.

Тут она аппетитно зевнула, вид у нее был такой, будто огромный камень свалился у нее с души.

— Спасибо тебе, Джо, — сказала она счастливым голосом.

Куки благодарит меня за то, что я не дал Чарли заработать?! Видимо, я попросту раскрыл рот, потому что она сразу же добавила:

— Машарио тебе все объяснит.

Остановившись на секунду в дверях спальни, она неожиданно предложила:

— Можешь перейти со мной на „ты“, Джо!

Разумеется, я ничего не мог понять толком, разве только то, что с этого момента Машарио "принял меня в семью". Усевшись около меня, он начал:

— Мадам боится... очень боится... Если у сэра Чарли заведутся деньги, эта змея... эта змея обязательно вернется и снова его высосет.

А с тех пор как Чарли впал в бездействие, контракт с Чехословакией стал для него первой возможностью заработка.

— Мадам была несчастлива в своей жизни, — рассказывал Машарио. — Сэр Джо, ей было трудно. Мне ли не знать этого, сэр Джо!

Так вот я и узнал, что Куки, собственно, третий раз замужем. Первый муж, английский офицер, оставил ее через месяц супружеской жизни. Видимо, он не вынес того, что Куки хотела командовать. Со вторым она продержалась дольше — целых пятнадцать лет.

— Сэр Том все время разъезжал, — объяснял Машарио. — Мадам потеряла мужа из-за крокодилов и бегемотов.

В то время Чарли уже работал у них, так же, как и его невеста Тесса. Однажды сэр Том, а вместе с ним и его секретарша Тесса, отправились в Танзанию на подводные съемки крокодилов и бегемотов на озере Танганьика, воды которого, как известно, славятся своей чистотой. Больше они не вернулись. Вместо них пришло два письма — для Куки и для Чарли... на прощание.

Двадцатидвухлетний Чарли и сорокадвухлетняя Куки остались одни-одинешеньки, и им было очень грустно.

— Но как же они сошлись? — спросил я напрямик.

— Это я мадам посоветовал, — скромно признался Машарио.

Когда Чарли влюбился в Юлию, Куки опять осталась одна, но на этот раз одиночество она переносила очень тяжело.

— Каждый раз, как только Чарли возвращался от этой змеи, мадам его...

— Здорово поколачивала.

— Да, но ведь она такая и есть. А когда он уходил, она плакала, очень плакала. Она посылала за виски и страшно напивалась.

После первой выпитой бутылки Куки отправлялась "наводить порядок" в работе туземцев, ухаживающих за животными, хотя всегда она относилась к ним миролюбиво и справедливо. Тогда загоны были еще полны зверей, так что на службе держали нескольких человек. Куки на них страшно кричала и ругалась, а они делали вид, что трясутся от страха, так как знали точно, что Куки эти сцены устраивает тоже только для виду. Потом Куки валилась с ног, туземцы на руках относили ее в дом, и до следующего возвращения Чарли общаться с ней имел право только Машарио. Куки была раздавлена... но, как только Чарли появлялся в дверях, она вновь была полна энергии, что Чарли каждый раз и испытывал на собственной шкуре.

— Я всегда все понимал, — сказал Машарио. — Только одного до сих пор не пойму. Когда мадам отдавалась во власть виски, она обязательно надевала туфли задом наперед, а это мужичье вообразило, что от пьянства у нее получилась козлиная нога.

Машарио закончил свой рассказ, когда раздались шаги Чарли.

— Мадам очень тонкая женщина, — успел он добавить. — Тонкая, чувствительная и добрая. Уж я-то знаю!..

И Чарли тоже еще в дверях воскликнул:

— Я знаю!.. Джо, я знаю, что ты отобрал только три зебры.

— Мне очень жаль, Чарли...

— На твоем месте я был сделал то же самое.

Я был удивлен тем, что Чарли не слишком расстроен этим делом. Наверное, ему и так было хорошо... со своей старой Куки, которая любила его даже без денег.