Царь зверей не лев

До источников оставалось уже примерно с километр. Правда, неподалеку росло несколько акаций с зонтичной кроной, они одним своим видом вызывали кое-какие надежды... Дело в том, что в самую жару слоны не купаются и оставляют этот туалет на вечер. В полдень же они, как правило, отдыхают в тени какого-нибудь развесистого дерева, а это правило подтверждается также и тем, что на месте отдыха слоны оставляют огромные кучи экскрементов.

Примерно через двести метров Роберт Лид выключил мотор. Акации были совсем рядом, дальше надо было идти пешком. Слон — очень робкое животное, его может испугать (и, следовательно, вывести из себя) даже крошечная мышь. Я вспоминаю о своих опытах, во время которых мне пришлось пережить немало жутких минут. Но мне нужно было знать, с какого расстояния слон начинает нападать на человека. Я выходил из машины и осторожно приближался к слонам... Из десяти случаев они предприняли атаку семь раз, как только я подходил к ним на тридцать метров, и только в трех случаях мне не пришлось брать ноги в руки — слоны сами удалились в буш.

Но старые, милые моему сердцу слоны, — каким был, например, этот „мой“ — не отступали никогда.

Однажды я наткнулся на одного очень хитрого слона. Я крался за ним на джипе, присмотрев себе на всякий случай пути быстрого отступления в просветах между деревьями. Слон был обращен ко мне спиной и не изменил своего положения даже тогда, когда я приблизился к нему на расстояние в десять метров. Я, правда, обратил внимание на то, что он чуть-чуть повернул голову и наблюдал за мной краешком глаза. Потом он дал задний ход и медленно, так, чтобы это было совсем незаметно, начал пятиться по направлению ко мне. Оба мы были настороже... Я, весь в напряжении, выжидал момент: когда же слон пойдет в атаку? Он все потихоньку пятился, вот он все ближе и ближе... и тут он, молниеносно развернувшись, пошел на меня.

Заранее присмотренные пути отступления мне тогда очень даже пригодились. Этот опыт я потом повторил еще несколько раз и, что интересно, тактика этого слона заключалась именно в тщательно отработанном "заднем ходе".

Но давайте вернемся к тому моменту, когда туземцы, наконец, воскликнули:

— Бвана, он там!..

— Что, большой слон? — прошептал охотник. Вид у него стал менее самоуверенный.

Дело в том, что в слона нельзя стрелять из машины. Согласно предписаниям, охотник должен находиться на расстоянии примерно двухсот метров от автомобиля. И вот теперь эти двести шагов... Для Бартона это представляло страшную, опасную для жизни дистанцию.

Лид и Бартон осторожно поползли к слону с подветренной стороны. Роберт тщательно следил за слоном, а Бартон — за Робертом, в том смысле, рядом он еще или уже нет.

Слон отдыхал под третьей акацией. Тихо, осторожно они проползли около первого дерева, но им оставалось одолеть еще "хождение по мукам" до второй акации — там было самое удобное место для выстрела — тридцать метров от мишени.

Чтобы убить слона, надо целиться в две точки. Если он стоит анфас, нужно представить себе прямую, соединяющую оба глаза и выстрелить точно в середину. Если слон повернут к вам боком, нужно целиться в сердце, что, впрочем, гораздо сложнее, так как сердце у него расположено ниже, чем можно было бы предполагать. Так что выстрел между глаз, в мозг — гораздо надежнее.

В тот раз слон был развернут боком. Когда охотники подползли ко второй акации, Роберт скомандовал:

— Пли!..

Куда пальнул мистер Бартон, установить так и не удалось. Одновременно с ним выстрелил Роберт Лид... Слон зигзагами двинулся в заросли... Через минуту раздался треск ветвей и звук тяжело падающего тела.

Прошло полчаса, пока мы смогли приблизиться к подстреленному слону. Мистер Бартон между тем вновь обрел самоуверенность и забыл об инструкциях егеря насчет того, что этот момент — самый опасный.

Слон, правда, уже был мертв.

— Поздравляю вас! — учтиво сказал Роберт.

Позже грузовик переправил убитого слона в лагерь, где, кроме Бартона, право решающего голоса имели препараторы и фотограф. Мистер Бартон был доволен, Роберт Лид тоже.

— Джо, забудь, пожалуйста, что я тебе говорил прошлый раз... Ну, что я тебя не люблю, — сказал он мне при первой же встрече после охоты.

Вслед за этим он подал мне руку и... половину денег из особого вознаграждения. Когда я не взял деньги, Роберт искренне удивился.

— Ведь я же тебе сказал — фифти-фифти. Так чего же ты их не берешь?

Я решил не отвечать... Все равно он бы не понял.