Царь зверей не лев

Но, приблизившись к машинам, Маррей снова почувствовал себя героем. С генеральской уверенностью он отдавал и отменял распоряжения, которые его ребята тут же бросались выполнять. Маррей снова обрел силу, и я с облегчением вздохнул.

— По машинам! — скомандовал он. Вообще он вел себя так, будто был тут самый главный.

Ребята расселись по машинам, но Маррей и тут вмешался:

— Не туда. Сюда! Сюда садитесь!

Молодые зоологи выстроились перед ним.

— Первая остановка будет лишь в Гарисе, — распоряжался Маррей. — До нее останавливаемся лишь в исключительном случае. Извольте запомнить это. Лишь в исключительном случае! — Маррей повторил все наше расписание, которое составлял я. Ребята его уже знали, но послушно стояли и слушали. Мое терпение было на исходе, впереди — 520 км пути. Но все же я доставил эту радость Маррею. Он снова был тем, прежним Марреем. Что ж, хорошее настроение — залог успеха.

После того, как он обошел весь кортеж и заглянул в каждую машину, я уже был готов к тому, что сейчас он начнет перекличку. Но Маррей удовольствовался осмотром, и все остальное закончилось быстро.

— Да здравствует чехословацкая экспедиция! — воскликнул Маррей.

Все машины ответили дружным гудком.

Последовало последнее распоряжение.

— А теперь... Внимание! Старт! — прокричал Маррей, и кортеж тронулся, — разумеется, без него.

Это была первая вынужденная остановка до Гарисы.

Вторая последовала через четверть часа.

Джип, в котором ехал Маррей, начал отчаянно подавать условленный сигнал. Я выскочил из машины.

— Что, горит? — теряя терпение, закричал я. Так мы не доберемся до Мбала-Мбалы и за год. Мы должны были сделать первую остановку лишь через четырнадцать часов.

Укрывшись в темноте, Маррей выдал:

— Ты помнишь наш уговор, что в этой экспедиции будут два шефа? Ты и я.

— Помню. Ну и что?

— Я полностью передаю тебе права, — великодушно изрек Маррей. — Отныне ты полновластный руководитель экспедиции.

С этими словами он направился к джипу. По дороге он даже, кажется, подпрыгнул.

До самого местечка Тика шло вполне приличное асфальтированное шоссе. Но за Тикой начиналась проселочная, с глубокими выбоинами дорога, никуда негодная даже по африканским понятиям. Однако мы ехали, не останавливаясь. Маррею больше не удалось найти для этого повод.

Двигаться точно по расписанию в этих краях почти невозможно, всегда надо иметь в запасе хотя бы полдня. Мальчики Маррея по очереди сменяли друг друга за рулем, и в Гарису мы прибыли точно по расписанию — через четырнадцать часов. Здесь мы запаслись бензином, наполнив все канистры и бочки. Правда, в Мбала-Мбале есть бензоколонка, но кто знает...

Мы приближались к мосту. Это был единственный в этих местах мост через реку Тана. Осматривая в бинокль местность, я разглядел шлагбаум, опущенный через дорогу, а в тени деревьев — людей в форме. По-видимому, местный полицейский патруль охраняет мост. Когда мы подъехали ближе, полицейские с оружием в руках вышли на дорогу. Ничего хорошего это не предвещало.

Я дал знак, и наш кортеж остановился. Я взял из машины портфель с документами, собираясь познакомиться с этими недоверчивыми господами.

— Куда вы едете? — было первое, что они спросили.

— В Мбала-Мбалу.

— Зачем?

— Ловить зверей.

— Зачем?

Я не стал разъяснять им замысел создания чехословацкого сафари. Все равно бы они не поняли. Я достал лишь документы и лицензии, подтверждающие, что нам разрешено в этих местах отлавливать животных. Полицейские, передавая бумаги друг другу, тщательно их просмотрели, покачивая головами и глядя на нас как на какое-то диво.

Я уже упоминал, что в местах у реки Тана высота над уровнем моря около трехсот метров. Немилосердно палящее солнце в значительной степени отравляло нашу жизнь на протяжении всего пребывания в буше. Так было и сейчас. Но полицейские, казалось, не замечали солнца, очевидно, уже привыкнув к его лучам, а кроме того они были рады случаю немного поразвлечься. Люди сюда заглядывали крайне редко.

— Теперь, когда все формальности улажены, мы можем следовать дальше, не так ли? — сказал я как можно вежливее.

Маррей, удобно развалившись, сидел в машине.

— Нет, не можете.

— Почему? — спросил я, начиная злиться.

— За шлагбаумом начинается неконтролируемая территория. Это последний полицейский пост.

Я знал, что ловить животных нам придется на спорной территории. Вот уже многие годы между племенами на сомалийско-эфиопской границе временами происходят ожесточенные столкновения.

— Перейдя на ту сторону, — продолжал полицейский, — вы поедете на свой страх и риск. Там дальше кенийские власти ни за что ответственность не несут.

Я сел в машину, включил зажигание и стал ждать, когда поднимется шлагбаум, отделяющий нас от другого мира. Полицейские, утратив интерес к нашим особам, снова отошли в тенек.

— Пропустите же нас, — в нетерпении прокричал я.

— Мы не можем, — хором ответили они.

— Почему?

— Потому что нет третьего.

— Зачем третий? Шлагбаум не такой уж тяжелый, мы поможем вам поднять его.

— Нас должно быть трое.

— Мы привезем вам его.

— Этого вы не сможете сделать, его разорвал лев.