Царица амазонок

Видимо почувствовав мое удивление, Ник открыл глаза. Он выглядел таким несчастным, что я ощутила укол жалости. Лишь в этот момент мне пришло в голову, что, может быть, скрытыми причинами его столь продолжительной таинственности было вовсе не желание одурачить меня, а просто необходимость создать некий внутренний барьер между собой и отцом. Все эти бесконечные маскировки и перемены мест, все эти паспорта… Могло ли быть так, что Ник прятался не только от мародеров и контрабандистов, но и от самого себя? Наклонившись, я поцеловала его в щеку, и он улыбнулся в ответ.

– Тридцать четыре года назад мой отец со своей командой выиграл в Оксфорде соревнования по гребле, – продолжил Ник. – И вместе с товарищами отправился в Лондон отпраздновать это событие. И там он познакомился с одной девушкой, и они провели ночь вместе. Но она сбежала еще до рассвета, и он больше никогда ее не видел… – С этими словами Ник встал с кровати и ушел в крошечную кладовую, абсолютно голый, предоставив мне гадать, как это мне удавалось так долго удерживать внимание такого потрясающего мужчины, и еще – закончил ли он свой рассказ…

Через несколько минут Ник вернулся с бутылкой красного вина, двумя бокалами и коробкой печенья. И только когда бокалы были наполнены и он коснулся своим моего, он сказал:

– Год спустя мой отец получил по почте младенца. То есть меня. К посылке прилагалось письмо. В нем говорилось: «Милый Хасан, это твой сын. Его зовут Никколо. Пожалуйста, прости его. Ему не понять того, кем является его мать». Там было еще кое-что, но теперь это не имеет значения. Под запиской также была подпись: «Мирина».

Я вытаращила глаза, утратив дар речи.

– В общем, как ты можешь догадаться, – Ник основательно отпил из своего бокала, – мой отец потратил следующие тридцать три года на попытки отыскать эту самую Мирину. Он был убежден в том, что она амазонка. Она была невероятно красивой и сильной, а обстоятельства их встречи были столь необычными… Мой отец возвращался с друзьями из ночного клуба, когда прекрасная латиноамериканка подошла к ним и взяла его под руку. И только много лет спустя отец сообразил, что по улице в тот момент проехало несколько полицейских машин с включенными сиренами. Но как бы то ни было, эта женщина вошла с ним в отель, а затем и в отцовский номер. Он был так зачарован ее внешностью, что не стал возражать. Как только они остались наедине, она извинилась и ушла в ванную комнату. Она провела там довольно много времени, и отец даже постучал в дверь и спросил, все ли у нее в порядке. Она не ответила. Когда отец толкнул дверь и понял, что та заперта изнутри, он просто вышиб ее, подумав, что девушка, возможно, принимает наркотики или задумала самоубийство… В общем, ему что только не пришло в голову. Но он нашел ее рыдающей под душем. Поначалу он подумал, что она ранена, потому что на полотенце для рук и в раковине он увидел кровь, но на ее теле ран не было. Потом он заметил охотничий нож на груде ее одежды. – Ник скривился, посмотрев на меня. – Конечно, отец был заинтригован. Кто эта женщина? Что она натворила? Он попытался разговорить ее, приласкать, но она оттолкнула его и огрызнулась: «Ты знаешь, как наказывают того, кто оскверняет амазонку?» В конце концов она встала и вытерлась, а мой отец убедил ее остаться на ночь в его номере. Подробностей я не знаю, но, учитывая то, что я был зачат именно в ту ночь, я прихожу к выводу, что отец вовсе не спал в кресле. И – да, – Ник кивком указал на мою руку, – она носила точно такой же браслет, как у тебя. Поэтому мой отец и отправился тридцать лет назад в Микены, чтобы поговорить с мистером Телемакосом.

И тут наконец длинная цепочка костяшек домино начала стремительно падать в моей голове.

– Ну конечно! – воскликнула я. – Это был твой отец! Мистер аль-Акраб! Это он был тем Крисом Хаузером из Балтимора, так ведь? Вот почему ты был таким странным в тот день!

– А я был странным? – Ник как будто слегка развеселился. – Ну, теперь ты понимаешь. Я ведь даже не догадывался о том, что отец приезжал туда прежде, да еще и под чужим именем. Я и теперь не понимаю, как мистер Телемакос умудрился увидеть связь… Я совсем не похож на отца. Да?

– Ну он же Оракул, в конце-то концов, – ответила я, дипломатично уходя от прямого ответа. – Он сказал, что и моя сумка вернется. Так оно и вышло.

Ник внимательно посмотрел на меня, словно не был пока уверен, до какой степени я его простила. Потом, с надеждой коснувшись ладонью моей щеки, он прошептал:

– Он сказал мне, что ты – моя половинка. Но я и так уже это знал.

Я поцеловала его в ладонь:

– Хотелось бы мне, чтобы мы обо всем этом поговорили до поездки в Стамбул. Или, по крайней мере, до того, как уехали из Стамбула.

Ник покачал головой:

– Диана… до вчерашнего вечера я просто не знал всего этого. Когда ты исчезла, я полетел в Дубай, чтобы наедине увидеться с отцом, что всегда очень нелегко…

– Ты летал в Дубай? Но я же видела твоего отца там, в отеле «Чираган-Палас», вместе с мистером Людвигом…