Царица горы

Рита сама не успела заметить, как ей исполнился двадцать один год.

От начальника отдела информации в коммерческом глянцевом журнале требовалось многое. В первую очередь – уметь организовать общение элит, мобильный круглый стол, заседающие за которым то и дело менялись, а ведущий оставался на месте. Быть этаким капитаном корабля в информационном море. Рита Сотникова была рождена для этой роли. Теперь она встречалась с самыми интересными и успешными людьми области и города – политиками, предпринимателями, артистами. У нее был штат сотрудников, но, разумеется, лучшие интервью она оставляла за собой.

Рита уже давно ходила не в джинсах и тертой-перетертой рубашке или майке; с длинной, почти до пояса темной гривой. Теперь ее блестящие каштановые волосы были подстрижены и уложены в каре, так удачно сочетавшееся с жакетом, полупрозрачной блузкой и короткой деловой юбкой. Она стала курить, не урывками, а постоянно, остановив свой выбор на сигаретах «Винстон». Давно научилась пить крепкие напитки, но не брезговала и шампанским. На обложке мартовского номера журнала «Деловая женщина» красовался ее портрет с подписью: «Интервью с самой очаровательной журналисткой города Маргаритой Сотниковой».

Чего не предвидел Вершинин, так это главного: у него окажется целый легион конкурентов. Предложения любви и дружбы сыпались на Риту Сотникову со сказочной щедростью. Думцы, чиновники высшего разряда, директора заводов и владельцы пароходов, уверенные в себе нефтяники, самодовольные артисты и режиссеры, композиторы, вокалисты – все хотели завладеть ее вниманием. Стоило только ей появиться в строгом кабинете законодателя, часами просиживающего дорогие штаны под портретом президента, в роскошном кабинете бизнесмена, тоннами качающего нефть или газ для Европы, или в претенциозной гримерной – сладкие речи этих господ сами срывались с уст, а глаза так и поедали хорошенькую деловую мадемуазель. Даже директор местного цирка, невообразимо огромный усач, бывший тяжелоатлет, подбивал под нее клинья во время интервью и особенно после. Предлагал бросить все, немедленно отправиться с ним в турне по Южной Америке, где очень уважают российских циркачей, и написать о нем, геркулесе современности, книгу. От такого выбора голова шла кругом. Не говоря уже о коллегах и новых друзьях – ребят из педагогического института. Они тоже были ей очень симпатичны. Молоды, веселы, беззаботны. Еще один чудесный мир – студенчества. Рита оказалась в центре райских кущ, если таковыми можно было назвать беспокойный мир журналистики и учебы в любимом институте.

А еще Рита Сотникова получила в подарок от старого любовника немного подержанную «Хонду» и быстро научилась ездить. Она и впрямь была как кошка – ловкая, сильная, смелая.

Провинциальный город-миллионник притягивал звезд эстрады и кино, прочих столичных деятелей культуры.

Рита не пропускала ни одного концерта, ни одной встречи. На каждую она приезжала со своим седым львом на серебристом «Мерседесе». Со многими российскими знаменитостями выпивала на брудершафт.

В городе появился звездный певец Марк Анатольевич Деревянко, один из оплотов отечественной эстрады, давний знакомый Вершинина. Деревянко был точно таким же немолодым, но лоском и наглостью превосходил Льва Витальевича на порядок. Как-никак Деревянко раньше частенько пел в Колонном зале перед правительством, да и сейчас время от времени блистал на сцене. А еще он был приятно располневшим гигантом, и Вершинину приходилось смотреть на него, как лилипуту на Гулливера, что очень не нравилось Льву Витальевичу. Но куда деваться – звезда есть звезда. Терпи, провинция! Богатый город на Волге привлекал таких, как Деревянко, большими сборами и барской жизнью. Тут подобные фрукты чувствовали себя заезжими герцогами и королями. Кланяйтесь нам, любите нас, обожайте! А мы вам, так и быть, споем. Как правило, под фонограмму.

Рита специально сделала так, чтобы на банкете оказаться рядом с мэтром Деревянко, по левую руку. По правую сидел Вершинин. Ее красное платье, глубоко открывавшее плечи, спину и грудь, было подобно раковине, в середине которой сияла жемчужина. Кареглазая, цветущая, с обворожительной улыбкой красотка, да еще с чарующим музыкальным голоском. Слушать бы да слушать, смотреть да смотреть.

– А вы знаете, Марк Анатольевич, моя мама была влюблена в вас. Вы стали истинным кумиром моих родителей. А я сидела у нее на коленках и тоже слушала ваши песни.

– Да, Риточка, когда-то я владел сердцами миллионов советских людей. – Деревянко прихватил вилкой кусок осетрины. – Было дело! – Он наспех прожевал и спросил: – А ваше юное сердечком я хоть немного тронул? Когда вы сидели у мамы на коленках?

– Еще как! – ответила находчивая Сотникова. – Я вас лет с четырех помню. Все «Голубые огоньки» посмотрела.

– Очень лестно, очень, – цепляя на этот раз ломоть балыка, заметил певец. – А хотите, Риточка, возьму вас на подпевку? – негромко спросил гигант-сердцеед – он не хотел привлекать внимание Вершинина.