Царская Русь

Известно, как неудачен оказался этот выбор. Генрих Анжуйский, ленивый, расточительный и преданный удовольствиям, скучал в Кракове, затруднялся незнанием польского языка и был чрезвычайно обрадован известием о смерти своего старшего брата Карла IX, которому был ближайшим наследником. Он немедленно и тайком покинул Польшу и отправился во Францию в июне 1574 года. Едва прекращенное, польское безкоролевье наступило снова, и вновь открылась борьба разных претендентов. За устранением Генриха Анжуйского, снова объявлены кандидатами: император Максимильян II с своим сыном Эрнестом, Иван Васильевич московский с сыном Феодором, король шведский Иоанн, как супруг Екатерины Ягеллонки, с сыном своим Сигизмундом, седмиградский воевода Стефан Баторий и некоторые поляки из потомков Пяста. Партия московского царя по-прежнему имела многих сторонников в великом княжестве Литовском, особенно в сословии шляхетском, которое было недовольно господством вельмож. К этой партии примкнула часть самих вельмож, каковы: Ян Глебович, каштелян минский, Ян Ходкевич, каштелян виленский, и один из Радивилов. Но большая часть литовских вельмож не желала Ивана Васильевича, хотя и не прочь была поддерживать с ним переговоры из опасения, чтобы он не воспользовался междуцарствием для нападения на литовские пределы, причем могли пострадать их обширные имения. Как и во время первого безкоролевья, Иван Васильевич ограничивался присылкой гонцов и обещанием прислать больших послов; но, очевидно, он только тянул переговоры и более хлопотал не за себя или сына своего, а за своего союзника императора Максимильяна, от которого в то время прибыло в Москву большое посольство, с Яном Кобенцелем и Даниилом Принцем фон Бухау во главе. Хлопоча за Габсбурга или его сына, царь надеялся потом получить от него если не Киев и Волынь, то, по крайней мере, всю Ливонию, которая составляла тогда главный предмет его стремлений. Вследствие такой политики Иоанна действительно австрийская партия одержала верх на избирательном сейме; партия эта состояла преимущественно из сенаторов и вельмож, 12 декабря 1575 года примас Уханский объявил Максимильяна королем, после чего вместе с духовенством отправился в костел, где был возглашен обычный благодарственный молебен, или Те Deum.

Но шляхетская партия, или «рыцарское коло», восстала против сего выбора. Во главе этой партии стоял даровитый и прекрасно образованный, знаменитый впоследствии, Ян Замойский; к ней пристала и часть вельмож, каковы, Зборовские, Евстафий Волович и некоторые другие. Партия сия прежде настаивала на выборе кого-либо из потомков Пяста и предложила двух кандидатов, а именно: Костку, воеводу судомирского, и Тенчинского, воеводу бельзского. Теперь ввиду торжества австрийцев, эти лица сами отказались от своей кандидатуры; вся шляхетская партия сплотилась около имени Стефана Ба-тория и объявила его королем с условием, чтобы он женился на Анне, сестре покойного Сигизмунда Августа, которая и была единственной прямой наследницей Ягеллонов. За Стефана Батория, как за своего вассала, хлопотал и турецкий султан, который заранее объявил войну, если будет призван германский император или его сын. Таким образом, оказались выбранными два короля, Максимильян и Стефан Баторий; к первому отправилось посольство от сената, ко второму — от рыцарского кола. Окончательное решение вопроса зависело от степени энергии и быстроты двух противников. И без того медленный, нерешительный, Максимильян не двигался с места потому, что должен был прежде обезопасить свои собственные владения от турок, которые угрожали нападением. Стефан Баторий, наоборот, окончив необходимые переговоры и приготовления, поспешил прибыть в Краков во главе значительного венгерского отряда (в апреле 1576 года), присягнул на предложенных ему pacta conventa, вступил в брак с 54-летней Анной Ягеллонкой и затем был коронован. Император, однако, не думал отказываться от своего избрания и надеялся, по крайней мере, оторвать от Польши Пруссию и, пожалуй, часть Литвы, в союзе с Иваном Московским. Оба соперника готовились к войне, но вскоре последовавшая смерть Максимильяна положила предел этой распре и утвердила Батория на польско-литовском престоле.