Царский зять (3)

Так что все работы по орудиям пришлось наглухо засекретить до будущих времен, пока собственные свинцово-цинковые рудники не появятся. А это будет нескоро — все богатейшие месторождения находятся на Урале и в Сибири, а, значит, в Московском царстве.

В Грузию влезать не хотелось категорически, зато купцы всегда говорили, что свинцовую, медную и серебряную руду добывают на Кавказе, от верховий Кубани и Терека. И даже частенько привозили на продажу по десятку-другому пудов.

Но регулярную торговлю с поставками вести невозможно — закубанские ногайцы вульгарно грабили караваны, нарушая все договоренности. Так что пришлось двинуть войска — Анапу взяли, главные силы орды рассеяли. Поступили хорошие новости — кибитки тронулись на Волгу, ногайцы побежали искать спасения либо у калмыков, или желая переправиться через реку зимой по льду и откочевать в бескрайние степи на восток, в глубину Азии, подальше от жестоких гяуров.

Оставалась надежда, что через десять лет удастся полностью закрепиться на Кубани, и начать нормальную разработку нужных рудников. Еще имелась надежда на Понтийские горы в Халдии, бывшей Трапезундской империи — оттуда порой привозили золотой песок, серебро и свинец. Последние два металла часто встречались в одних рудных проявлениях, так что определенные перспективы имелись.

Но время, время — а война на носу, в спину дышит!

— Ну что ж, Григорий Иванович, надо собирать Думу и решать всем вместе — как с османами воевать будем. Ведь они сюда следующим летом непременно прибудут в «гости», да в силе тяжкой!

Глава 6

— Тяжко нам придется, Софа, слишком несопоставима между нами численность населения. Если с объединенной Гетманщиной и Слобожанщиной считать, то миллиона три народа наберется — и то за уши притянуто. Но половина народа в военном плане полный ноль, дай Бог за оставшиеся восемь месяцев хоть что-то путное из них сделаем, — Юрий вздохнул, супруга прижалась к нему теснее, провела ладошкой по груди и животу. Вот такое проклятое ремесло у правителей — даже в постели мысли не отпускают, все время накатывают мутной волной забот.

— В Оттоманской Порте все пять миллионов, наверное, но то только турок и прочих тюрков, а так народа в раза три больше — половина христиан, остальные мусульмане — арабы или курды. Хрен их разберешь — наш Посольский Приказ ни ухом, ни рылом, а иноземцы мутят — сами точно не ведают, у них одни догадки.

— Так у нас можно податный люд переписать.

— Нужно всеобщую перепись провести, и у нас, и на Малой Руси. Всех людей, а также домашней скотины — лошадей, коров, коз с овцами, свиней. И сколько обработанной земли под пашнями и огородами, сколько всего выращивают — зерно, подсолнечник, картошка, кукуруза и прочее. Сколько мужчин, и какого возраста, а также стариков, женщин и детей. Калек всяческих подсчитать, да священников с чадами и домочадцами.

— Зачем всех, свет мой?! Жена ведь как нитка за иголкой тянется. А так в цифрах запутаться можно. Подсчитать всех мужчин, кто работает на посаде или землю пашет. Вот и все. И мальцов еще всех переписать, у кого усы пробиваться стали. Ты же люд воинский на учет всех берешь, вот все нужные цифири и прикажи доставить от всех воеводств.

— А ведь ты права, милая — все просто сделать. Только лошадей пятилеток и более на учет взять нужно — и в кавалерию, и в упряжки нужны.

— Так слободские и сельские «головы» и старосты цифры нужные в бумаги занесут. Скрыть от тебя правду? Нужды в том у них нет. Ведь если ты подьячих отправишь для проверки, так кривда наружу сразу и вылезет, а там на правеж встанут.

— Действительно, все просто. Но перепись можно и нужно сделать — для того священники есть и школы. Там мигом все пересчитают, в каждой слободе и сельце. А в городах общие показатели сверят и по волостям сведут. Так и сделаем — но только после войны с турками.

— Вижу, ты кручинишься, сокол мой ясный…

— Знаешь, будь их тысяч сто, я бы не вздыхал, но когда вдвое больше басурман пожалует, есть над чем призадуматься. У нас, Софа, под ружьем стоит восемьдесят тысяч стрельцов и триста орудий — рать вроде большая, но чтобы ее отмобилизовать, месяц нужен. И людей отрывать от дела раньше времени нельзя, а точно в срок. Казаков запорожских, слобожанских и донцов тысяч двадцать наберется.

— Так уже сто тысяч ратных людей и набралось. Но ты ведь без гетманцев считал?

— Да, Сирко обещал двадцать тысяч конных казаков привести, да столько же пеших стрельцов — больше обучить не смогут.

— А брат мой помощь пошлет?

— Федор уже отряд Гордона отправил — там семь тысяч, и еще столько же Косагов приведет — и это все.

— Вот сто пятьдесят тысяч ратных людей в твоем войске и набирается, свет мой ясный. Но ведь у польского короля тысяч тридцать войска под рукой имеется, да валашский и молдавский господари тоже ратных людей под своей рукой держат…

— Толку с них в генеральной баталии мало, потому и не счел. Так же как татар и ногайцев в султанской армии. Они друг друга уравновешивают вроде как, а потому зачем в учет брать.

— Ничего, побьешь турок, как всегда бивал!

«Твои слова да Богу в уши!