Царский зять (3)

Но это на низовом уровне, от местного самоуправления, что на вольности строится. А на верхнем уровне, так сказать, Соборность — все законы принимаются сообща, а власть обязательно во всем советуется с народом через Соборы. А если сын мой или внук, или царь Федор, или гетман, захотят править самовластно, то на этом их правление окончится — церковь предаст такого правителя анафеме, а народ то вооруженный. Какие тут шутки, враз кирдык скорый нагрянет, ибо нечего правила менять, или новшества в них вводить к своей выгоде!

Держава века на таком фундаменте стоять станет — где уважают уклад, язык и образ жизни каждого региона, где не навязывают силой, а все решается по договоренности и любви с уважением, как должно быть в каждом обществе и семье. И страшна станет для любых врагов, ибо в порыве едином на свою защиту народ в каждом уголке поднимется!»

Юрий оторвался от мыслей и посмотрел на Смальца, который терпеливо ожидал, когда государь оторвется от размышлений.

— Поднимается Русская Земля на решающую битву! Ибо покончив с одними угнетателями, победим со временем и других!

Глава 9

— Твою мать…

Все собравшиеся на берегу очумело взирали на старую ветхую мавну. Всего одно попадание двухпудовой бомбы, начиненной семью фунтами пироксилина, привело к фатальным последствиям для жертвы — корма галеаса просто рассыпалась от мощного внутреннего взрыва, красочно осветившего яркой вспышкой Карантинную бухту.

— Ага, адмирал, я тоже охренел!

Юрий посмотрел на венецианца, что с вытаращенными глазами смотрел на удивительное зрелище, вычурно ругаясь при этом словами из русского лексикона, с добавлением морской «экзотики».

— Что это было, государь?!

— Новый порох, скажем так, гораздо мощнее, чем имеющийся. Пироксилином заряжать орудия нельзя — разорвет любое к ядреной матери, как ты правильно ее назвал. А вот напичкать в бомбу можно запросто — а взрыв такой штуки ты сейчас видел собственными глазами.

— Нужно такие бомбы на все корабли принять…

— Не выйдет, адмирал, как бы мы этого не хотели. Всего семь бомб изготовили таких — «зелье» неимоверно сложное и дорогое в изготовлении. Да и капризное — может само взорваться в любой момент, стоит температуре или влажности изменится. Но если обычный порох не возгорится, то это творение в крюйт-камере запросто рвануть может.

— Нет, не надо нам этого, обойдемся!

Брайя немедленно «открестился» от такого «подарка», тут же сделав нужные выводы.

— Подобных двухпудовых бомб, но начиненных обычным порохом, вполне хватит нашим кораблям. Они с сотни саженей борт любой толщины пробивают и внутри взрываются. Попаданий больше потребуется, с десяток, но результат точно такой же будет.

— Оставшуюся полудюжину на один из новых кораблей взять надобно, для испытания в боевых условиях. Риск, конечно, имеется, но небольшой — туркам куда хуже придется. Только стрелять в упор, без промахов, борт в борт — на врага такая пальба произведет неизгладимое впечатление. И «греческий огонь» тоже используй, не жалей — в достатке имеем.

— Все исполню, государь, — венецианец склонился в поклоне. А Юрий посмотрел на маневрирующие в море линейные корабли — их было всего два, николаевские кораблестроители трудились денно и нощно, но построили этих красавцев всего за год. Пусть из сырого леса, и проплавают они по морю недолго — но дорога ложка к обеду, как говорят в народе.

На двух деках, или палубах, «Константин Палеолог» и «Давид Комнин», названные так в честь убитых турками последних императоров, несли 64 орудия, причем на верхней палубе стояло с каждого борта по 16 легких полупудовых единорога. Зато нижний, закрытый дек нес на каждый борт по четыре двухпудовых и дюжину пудовых единорогов.

Именно эти орудия, необычайно мощные для кораблей этого времени, могли расколошматить в труху любого противника. Третий из «базилевсов» — «Автократор Александр», названный так в честь последнего князя Феодоро, что отчаянно сопротивлялся туркам и татарам в Крыму, обещали ввести в строй через месяц, хотя Андреевский флаг на нем подняли.

Да и число фрегатов возросло до четырех, названных в честь исторических областей Новой Руси — к «Донбассу» добавились «Буджак», «Запорожье» и «Готия». Половину экипажа последнего корабля составляли именно готы, вторую угрюмые светловолосые моряки, что были присланы «братом» Карлом, который носил титул «короля шведов и готов».

Три сотни то ли добровольцев, то ли наемников оказали неоценимую помощь — все же потомки викингов плавали раньше по Балтике, гораздо более суровому морю, чем Понт Эвксинский. Пусть греки называли его «негостеприимным», просто они не знали тогда, где находится суровое Варяжское море, которое бороздили драккары, а не триеры. Свеи, а так их называли русские, составили костяки команд «готских» кораблей. А кроме фрегата, таковых было еще три — «Автократор Александр» и бриги «Каламита» и «Дорос». Последние носили имена в честь главных городов возрожденного княжества Феодоро.