Царский зять (3)

— Свинцовые и серебряные рудники, ваше императорское величество, — Илона поклонилась, глаза ее блестели — умная женщина, что и говорить, заранее подготовилась к разговору. Несколько рудников «отжали» у валахов на «общее дело», теперь вот венгры свою долю предложили.

— Если русины и словаки захотят сами перейти под вашу державную руку, базилевс, то мы согласимся с их решением. Ведь от Мукачевского и Ужгородского замков прямой путь до вашего наследия «отич и дедич» — Червонной Руси, ведь королевский венец у вас!

«Умная женщина, да и ее брат с мужем рассудили все правильно. Получив «свою долю», я поневоле буду их защищать всеми силами и средствами. Но и сами остаются в немалом выигрыше — единая Венгрия, да еще с Хорватией и Славонией того стоят!»

— Хорошо, я беру вас под свое покровительство! Но твой сын один год из двух будет проводить у меня, с наследниками. И королем я его признаю после того как утвердит его ваше всенародное собрание, и после брака с одной из моих дочерей, как только дети подрастут.

— Я сама принимаю твою волю, базилевс, и моими устами брат и муж, — Илона встала перед Юрием на колени и поцеловала его ладонь, причем не прикоснулась слегка губами, а вполне серьезно.

— Тогда приму послов немедленно, сестра моя. Идет война с вековым врагом и мы должны объединить наши усилия!

Глава 4

— В храбрости и отваге им не откажешь! Бросаться на штуцера и картечь с голыми руками не всякому дано. Даже на пулеметы бы пошли, будь они у нас. Фанатики!

Юрий совершенно спокойно смотрел на завалы из человеческих тел, уже тронутые разложением. Запах стоял такой, что будь он в своем времени, то бежал бы сразу куда подальше. А тут как-то привык, ему даже фразу одного из французских королей патриарх привел, типа, что нет ничего приятней трупного запаха врагов или предателей.

Тысячи местных жителей, в основном греков и армян, согнанные для «уборки территории» совершенно спокойно мародерствовали — доброжелательства и сочувствия к своим недавним гонителям они не испытывали от слова «совсем». А вот нескрываемой ненавистью к погибшим прямо шибало, когда подцепив трупы баграми, они их стаскивали и сбрасывали в огромные ямы или небольшие овраги.

Православных можно было понять — двух вековой опыт такого соседства как нельзя делает народы столь далекими от толерантности. Константинополь значительно опустел — все мусульмане в панике стали покидать огромный город, чтобы избежать справедливого отмщения за то плохое, что они сотворили своим соседям «гяурам».

Галицкий сам видел сотни фелук, что перевозили жителей на восточный берег Босфора. А вот военные корабли стояли близь города еще несколько дней, неоднократно пытались обстреливать русские войска, но получали достойный отпор — от «греческого огня» полдесятка турецких парусников напрочь сгорели.

Однако вскоре капудан-паша увел свой флот в Дарданеллы, прекрасно понимая, что любое промедление приведет к его неизбежной гибели. Русские войска вошли на Галлиполийский полуостров и на его западном берегу принялись устанавливать пудовые единороги, которые проламывали борта тяжелыми чугунными бомбами.

Юрий не сомневался, что освобождение Константинополя от турецких захватчиков имеет колоссальное значение для будущего его державы. Теперь не будет нужно укреплять прибрежные города — все Черное море со временем превратится во «внутреннее озеро».

Европейская часть Османской империи станет его достоянием. Мусульман тут немного, и главным образом они расселены в Румелии — по северному побережью Эгейского озера, причем составляют едва треть от общей массы местных жителей — греков и болгар. Примерно такая же пропорция, и даже меньше в примыкающей Метохии, потом Косово, а южнее, на закат Албании. Большие анклавы есть в Боснии — два века тому назад зараженные богомильской ересью местные жители, хорваты и сербы, стали добровольно принимать ислам. Сейчас им такое выйдет боком — Балканы и в его времени были ареной жесточайшей войны.

Да, есть крепости с сильными турецкими гарнизонами по Дунаю и в Греции, но их осада вряд ли затянется надолго — цитадели окружает абсолютно враждебное к ним православное население. И по слухам, везде и всюду пошла кровавая взаимная резня, остановить которую будет трудно, так как сохраняются сильные османские корпуса, медленно отходящие из Венгрии и Хорватии, и попавшие в ловушку.

— Нужно договариваться — пусть убираются в Анатолию вместе с единоверцами. Последним просто не будет тихой жизни, даже если я у каждого дома стрельца посажу. Мои воины не тронут, и не по доброте души — сами бы прирезали с великой охотой, все «людоловов» хорошо помнят. Просто, что такое приказ хорошо знают, но вот местным христианам мешать не станут, когда те начнут сводить счеты!

Пока размышлял, отъехали далеко от места ожесточенного сражения, где стрельцы расстреляли ринувшихся на них с отчаянием местных мусульман, вооруженных, чем попало. И ничего тут не поделаешь — точно также, но гораздо безжалостней башибузуки подавляли восстания христиан, которые полыхали постоянно от полной безнадежности.