Царский зять (3)

Два турецких корабля в бухте были атакованы миноносцами и потоплены — с дырой под днищем от взрыва бочонка с порохом не поплаваешь, даже если очень сильно захочешь.

В это же время отряд бригов высадил десант морской пехоты севернее Варны, отвлекший внимание османов. А запорожцы пробрались в крепость с юга, опередив на час подход подкреплений гарнизону. Их османы и приняли за своих единоверцев, благо одеяния соответствующие.

Так что прибрежная крепость, расположенная примерно на полпути от Буджака до Константинополя, пришлась как нельзя кстати в сложившейся обстановке после победной Кагульской битвы. И все дело в том, что удалось захватить полное господство на море — адмирал Брайя оказался на диво дерзок и предприимчив, а турки потеряли время. Видимо, не приняв в расчет действий русского флота и не успев перебросить из Средиземноморья значительную часть находящихся там кораблей.

После стремительного захвата Варны, Брайя вместе с запорожцами двинулся на Босфор, стремясь не только устроить туркам диверсию у Константинополя — планы венецианца оказались переполнены амбициями. С кораблей высадили взятый в Варне десант пехоты, выгрузили артиллерию и стали спешно укрепляться на обоих берегах северного входа в пролив. И успели — буквально на следующий день отразили попытку выхода в Черное море большой османской эскадры.

Получив сообщение об этом, Юрий решил играть по крупным ставкам — конница пошла на Адрианополь с двумя дивизиями пехоты. А большую часть инфантерии решили перебросить морем — четырехсотверстный марш, даже без боев, но жарким летом, дался инфантерии с трудом — больных и изможденных стрельцов считали сотнями.

Погода стояла чудесная — в его время Варна недаром считалась лучшим курортом на Черном море. Каждый день из бухты выходили многочисленные гребные суда — калиуты, «чайки» и пришедшие от Днепра струги, на которые были нагружены припасы для всей армии.

Все предвоенные расчеты строились на использовании именно морских перевозок — ведь любой бриг мог принять в трюм до ста тонн грузов, а это двести тяжелогруженых пароконных повозок, на каждую из которых можно было загрузить больше тридцати пудов.

Риск был невероятный, и поначалу показалось, что все наброски пошли прахом, ведь Венеция неожиданно вышла из войны, когда главные силы русской армии начали переправу через Днестр. «Священная лига» рассыпалась прямо на глазах — следом за разбитыми войсками цезарцев из войны вышел венецианский флот, который уравновешивал могущество турецких эскадр на Средиземном море. Если бы дож предал союзника на месяц раньше — тогда Юрий бы не рискнул пойти на «Константинопольскую авантюру». Господство турецкого флота на Черном море стало бы подавляющим.

— Ничего, венецианцы — человек не злопамятный, но память на зло, мне учиненное, на диво хорошая!

Он бы уже отплыл бы на Босфор на одном из бригов, что стоял в бухте в составе собранного отряда. К перевозкам войск и грузов привлекли все что можно, от военных парусников и захваченных турецких фелюк, до рыболовецких суденышек греков.

— Ладно, поиграем в высокую дипломатию!

Сейчас путь в море пока был заказан — в Варну прибыли венгерские и хорватские послы с супругой «короля куруцев». И требовалось как можно быстрее, как говориться, «выяснить точки соприкосновений и выявить перспективы дальнейшего плодотворного сотрудничества», выражаясь не свойственным данному времени дипломатическим языком…

— Если я тебя правильно понял, княгиня, то угры и хорваты начали изгонять османов?!

— Да, базилевс, — миловидная женщина лет сорока поклонилась ему. Тут это принято — слишком несопоставимо их положение. Одно дело правительница затерянного в горах княжества, и другое — император. К тому же Юрий держал на лице ледяную маску невозмутимости и никаких скидок на «слабый пол» не делал — в политике не до галантности, в ней каждый преследует собственные интересы.

— Они нам были враждебны всегда, и потому наши народы в едином порыве поднялись на войну…

— А иного варианта действий у вас не оставалось, — хмыкнул Юрий, и сузил глаза, понимая, что принял зловещий вид. Сейчас требовалось хорошо «наехать», поставить оппонента в такое состояние, чтобы тот проникся безысходностью положения.

«Опустить ниже плинтуса», короче!

— Твой супруг Имре Текели в прошлом сентябре приложил все силы к победе над «моим братом» Леопольдом, служа именно туркам, ведь он признал султана своим повелителем. И стал соучастником победы над цезарцами, закончившийся смертью императора, голову которого насадили на копье и таскали по Вене. В точности также, как поступили с моим предком императором Константином Палеологом, после штурма Константинополя. Милая привычка у ваших турецких хозяев.

— Прости меня, базилевс — но ни мой первый супруг Ференц Ракоци, ни я сама, ни в каких союзнических отношениях с османами не состояли, мы боролись с ними.