Царственный паяц

Роман «Рояль Леандра» лежит на складе. Из тысячи продано экземпл<яров> 25. Куда

идти? Что делать? А теперь вот на Праздники приехали с Ф<елиссой> М<ихайловной>

на десяток дней домой. Как хорошо здесь! Как благочестиво! Сегодня Ф<елисса>

М<ихайловна> уезжает снова в кабалу. Вам это известно. Вы сами в таком же

положении. Зарабатывает она 1/2 долл<ара> в день. У машины. В сентябре приезжала

знакомая из Кишинева. В гости. Пробыла 18 дней, из них 12 в Тойле. Ездил с ней сюда.

Весною снова приедет. М<ожет> б<ыть>, Вы ее знаете. Она о Вас помнит. Некто Лидия

Тимо

феевна Рыкова, рожденная Адам. У них дом на Федоровой, около Мещанской.

Великанша. Красавица. Умница. Любит искусство. Поет. Рисует. И Липковская

поселилась в Кишиневе на Немецкой.

Приветствую Вас, А<лександра> Григ<орьевича> и Игоря. Целую ручки Ваши.

Напишите мне, не считайтесь письмами. Скверно мне, дорогая и милая София

Ивановна, очень плохо на душе. Невыносимо.

Ваш Игорь

19

октября 1933 г.

19/Х-1933 г.

Замок Храстовец Словения

Дорогой Семен Ильич!

Обращаюсь к Вам с большой просьбой: не откажите в любезности переписать и

прислать мне сюда теперь же, сразу, как получите эту открытку, мои два стихотворения

— одно («Нона») из «Менестреля» и другое («С утесов Эстии») из «Феи Эйоле»: они

мне крайне нужны, а книг этих я под рукой не имею, у Вас же, помню, эти книги

имеются. Буду Вам крайне признателен. Вскоре мы уезжаем отсюда (около 1.Х1). По

непредвиденным обстоятельствам задержались в замке до поздней осени. Жаловаться

на это не приходится, так как здесь очень живописно и мило. Чудно и сытно кормят, все

удобства, библиотека, граммофон, радио, церковь, почта, лавки. Ловим окуней и лещей

в речке Пес- ница перед замком. В 12-ти км от нас, в горах, над Дравой имеется еще

один замок - Вюрберг, расположенный на вершине большой горы с чудным видом на

окрестности. Бываем иногда там. Но тот замок меньше нашего: в нем 62 комнаты.

Помещается в нем теперь санатория для легочных. Напишите, выходит ли «Золотой

163

петушок» и сколько номеров вышло. Возобновилась ли «Наша речь»? Я очень

благодарен Вам за Ваши 2 письма. Простите, что не ответил тогда же, но вообще я

мало кому пишу. Летом много и продуктивно работал. Массу читаем. Все время здесь

стояла дивная осень, совсем дождей не было, и только вот теперь стало прохладно и

серо. Но у нас теплая комната. Что нового в Кишиневе? В августе к нам приезжали из

Сараево (17 часов езды) гости: муж с женою, милые люди. Пробыли 16 дней. Готовлю

новую программу для осеннего сезона, поэтому и стихи прошу прислать. Сезон

начнется, с божьей помощью, с концерта в Сараево, где нас уже ожидают. Фелисса

Михайловна и я искренне Марию Георгиевну и Вас приветствуем. Всегда с Вами

Игорь

о

ф

о я

I

1

8

марта 1935 г.

8.Ш.1935

Это действительно возмутительно: ты веришь больше злым людям, чем мне,

испытанному своему другу! Моя единственная ошибка, что я приехал не один. Больше

ни в чем я не виноват. Фелиссушка, за что ты оскорбила меня сегодня? почему не дала

мне слова сказать? почему веришь лжи злых людей — повторяю? Мало ли мне, что

говорили и говорят, как меня вы все ругаете! Однако ж я стою выше всего этого и даже

не передаю ничего, чтобы не огорчать тебя! Я никому не верю, и ты не должна верить.

Что ты хочешь, я то и исполню — скажи. Она уедет сегодня, а я умоляю позволить

объясниться с тобой, и то, что ты решишь, то и будет. <...> Я очень тебя прошу, родная,

позволить поговорить последний раз обо всем лично, и тогда я поступлю по твоему

желанию. Я так глубоко страдаю. Я едва жив. Прости ты меня, Христа ради!

Я зайду еще раз.

Твой Игорь, всегда тебя любящий

Дорогая ты моя Фелиссушка!

Я в отчаянии: трудно мне без тебя. Но ты ни одному моему слову больше не

веришь, и поэтому как я могу что-либо говорить?! И в этом весь ужас, леденящий

кровь, весь безысходный трагизм моего положения. Ты скажешь: двойственность. О,

нет! Все, что угодно, только не это. Я определенно знаю, чего я хочу. Но как я

выскажусь, если, повторяю опять-таки, ты мне не веришь? Пойми тоску мою, пойми

отчая

2

14

марта 1935 г.

Четверг. 14.III.1935 г.

ние — разреши вернуться, чтобы сказать только одно слово, но такое, гто ты

вдруг все поймешь сразу, все оправдаешь и всему поверишь: в страдании сверхмерном я

это слово обрел. Я очень осторожен сейчас в выборе слов, зная твою щепетильность,

твое целомудрие несравненное в этом вопросе. И потому мне трудно тебе, родная,

писать. Но душа моя полна к тебе такой животворящей благодарности, такой нежной и

ласковой любви, такого скорбного и божественного света, что уж это- то ты, чуткая и

праведная, наверняка поймешь и не отвергнешь. Со мной происходит что-то страшное:

во имя Бога, прими меня и выслушай. <...> Я благословляю тебя. Да хранит тебя Бог! Я

хочу домой. Я не узнаю себя. Мне больно, больно, больно! Пойми, не осуди, поверь.

- Фелиссочка!..

164

Любивший и любящий тебя - грешный и безгрешный одновременно - твой Игорь.-

Лина Юрьевна! Ольга! Простите ли Вы меня?