Царство костей

Ндаю предстояло оставаться возле вертолета. От экогвардейца требовалось быть наготове, чтобы быстро подлететь в нужную точку, если эвакуационная операция Такера окажется успешной. А тот пока будет сохранять радиомолчание. Рискнет связаться с Ндаем только в случае крайней необходимости. Конечно, после стольких засад и очевидных предательств паранойя разыгралась не на шутку, но в таких случаях Уэйн всегда припоминал цитату из «Уловки-22»[69]: «Если у тебя паранойя, это еще не значит, что тебя никто не преследует».

В любом случае на данный момент это означало, что Такер предоставлен самому себе – хотя и не совсем самому себе. Он посмотрел в темно-карамельные глаза Кейна, отблескивающие золотом. Теперь оставались только они вдвоем.

«Как я и люблю».

Такер проверил плечевые и подбрюшные лямки собачьего тактического жилета «К9 Сторм», убедившись, что тот нигде не давит, но и не болтается. Усиленный кевларом жилет был водонепроницаемым и, что гораздо важнее, пуленепробиваемым. Несмотря на регулярное использование этого средства защиты, Такер все равно чувствовал под пальцами старые шрамы, скрытые под черно-коричневым кольцом шерсти вокруг шеи Кейна. У него и у самого имелись такие же шрамы – некоторые на виду, другие столь же скрытые.

Работая, он чувствовал глухие удары сердца своего напарника, возбужденный трепет собачьих мускулов. Кейн понимал, что наступил момент взяться за дело, превратиться из пушистого компаньона в бесшумного и быстрого бойца. Такер потрепал и потер Кейну уши, чисто физически усиливая их связь посредством подобных прикосновений. Потом, чтобы еще более углубить ее, склонился ниже, вдыхая мускусный запах своего напарника, благодарно оценивая горячее дыхание, исходящее из черных ноздрей. По старому ритуалу ткнулся своим носом в нос Кейна, словно намекая, о чем именно просит пса – подвергнуть себя опасности, чтобы спасти других.

– Кто у нас хороший мальчик? – шепнул он своему лучшему другу.

Кейн лизнул его в нос.

«Верно, это ты!»

Такер потянулся к ремням на воротнике собачьего жилета. Откинул спрятанную там видеокамеру, вставил беспроводной приемопередатчик в левое ухо Кейна. Это снаряжение позволяло паре сохранять аудиовизуальный контакт друг с другом. Расположив объектив камеры так, чтобы она смотрела над плечом Кейна, Такер включил ее. Потом надвинул на собственные глаза разработанные УППОНИР защитные очки, больше похожие на широкую водолазную маску. Нажал на кнопку сбоку, и на внутренней поверхности их стекла появилась живая картинка с камеры Кейна.

Удовлетворенный этим, он засунул себе в рот крохотный приемопередатчик, пристроив его позади последнего зуба. Это миниатюрное приспособление, прозванное молярфоном, позволяло Такеру связываться с Кейном практически не слышным со стороны шепотом, в то время как входящие передачи достигали его ушей методом костной проводимости, прямо через челюсть. Мощность обоих передатчиков всегда можно было уменьшить, чтобы их было труднее засечь, хотя в этом случае уменьшался радиус уверенного приема. Максимальная мощность могла понадобиться Такеру только в том случае, если бы ему потребовалось связаться с Ндаем.

Проверяя канал связи, Такер практически беззвучно, одними губами произнес своему напарнику:

– Готов, дружок?

Кейн завилял хвостом. Глаза пса блестели подавленным возбуждением – тот хорошо понимал, что именно им предстоит, и был в нетерпении наконец двинуться в путь.

«Ну что ж, тогда давай так и поступим».

Выпрямившись, Такер обернулся. Ндай посмотрел на него в ответ, явно догадавшись, что пара готова двинуться в путь, и показал ему большой палец. Такер поднял большой палец в ответ, а потом повернулся к густым джунглям. План был в том, чтобы двинуться параллельно реке в ту сторону, где был потерян сигнал.

Такер показал рукой на лес. Но еще перед тем, как он успел шепнуть команду «ВПЕРЕД, НАБЛЮДАТЬ!», Кейн сорвался с места, уже сам понимая, что от него ожидается.

Когда пес нырнул в лес, Такер последовал за ним по пятам. Кейн быстро исчез в более глубоких тенях подлеска. Уэйн изучал местность как своими собственными глазами, так и посредством камеры Кейна. Подергивающийся вид усыпанного листьями перегноя, кустов и лиан сливался с его собственным. Первые несколько секунд это вызывало дезориентацию, но вновь быстро стало его второй натурой. Пыхтение Кейна наполняло череп Такера в унисон с его собственным дыханием. Даже размеренные шаги его ног в высоких ботинках легко подстроились к мягкому постукиванию лап пса. В этот лишенный времени момент оба стали единым целым, идеальной гармонией замысла и действия.