Царство льда

СУП

Жюльен

РЫБА

Пряный лосось

МЯСО

Арктическая индейка (жареный тюлень)

Холодная ветчина

ОВОЩИ

Консервированный зеленый горошек

Сакоташ

Макароны с сыром и помидорами

ДЕСЕРТ

Английский консервированный сливовый пудинг с холодным соусом

Пирог

Мускатные финики, инжир, миндаль, фундук, английские грецкие орехи, изюм, конфеты-ассорти прямой поставки из Франции

ВИНА

Светлый херес

ПИВО

Лондонский стаут

Французский шоколад и кофе

Галеты

Сигары

АРКТИЧЕСКИЙ ПАРОХОД «ЖАННЕТТА»

Затертый во льдах, 72 градуса северной широты.

Рождественский обед оказался удивительно хорош – у многих моряков на глазах даже выступили слезы. По завершении трапезы предложили тост, и каждый, по словам Делонга, сделал глоток-другой «прекрасного коктейля», который Мелвилл смешал из ирландского виски и нескольких секретных ингредиентов. После обеда Алексей сплясал традиционный танец Аляски, а затем начались простые танцы под народную скрипку Адольфа Дресслера и аккордеон Альберта Кюне. Праздничная атмосфера обладала целебным эффектом. Была лишь одна печаль – Коллинз на обед не явился. Он угрюмо сидел в своей каюте. После неудачи с лампами Эдисона Коллинз не на шутку захандрил. В этот день он был особенно не в настроении для веселья.

Но морякам каким-то образом удалось убедить его заняться организацией песенного вечера для встречи Нового года. Коллинзу понравилась эта идея. Он решил поставить целое представление, написать сценарий всех номеров и сопроводительный текст, намереваясь основательно сдобрить его своими лучшими каламбурами.

В полночь 31 декабря часовой громко зазвонил в корабельный колокол, возвещая о наступлении нового года. Офицеры и матросы собрались на шканцах и крикнули ура «Жаннетте». Следующим утром один из матросов раздал всем отпечатанные программки, в которых сообщалось о вечернем представлении «Прославленных менестрелей «Жаннетты»». Среди прочего были обещаны оркестровая увертюра, соло на скрипке, джига в исполнении энергичного моряка Джека Коула и «оригинальный комический номер всемирно известного Анегина с Великого Северо-Запада».

В половине девятого тем вечером все собрались в рубке, где была устроена сцена. Висел занавес, светильники служили огнями рампы, все вокруг было украшено флагами. В задней части рубки устроился Даненхауэр, левый глаз которого был надежно закрыт толстой повязкой. Коллинз начал представление с пролога, в котором зачитал несколько «головоломных загадок». Все они были составлены по принципу его излюбленных каламбуров, но товарищи по команде так обрадовались его возвращению в общество, что никто не стал возражать.

«Чем, – спрашивал Коллинз, – эта стойка похожа на мистера Джеймса Гордона Беннетта?»

Чем же?

«Тем, что она поддерживает корабль».

«А почему у «Жаннетты» никогда не кончится топливо?»

«Потому что у нас Коул на борту!»[4]

Не обращая внимания на хохот, Коллинз продолжал в том же духе и в конце концов озвучил загадку или стишок про каждого члена команды. Затем началось настоящее представление – с песнями, сценками и танцами. Действия перемежались «мимическими интерлюдиями» – немыми сценами, в которых актеры изображали «матросов, оплакивающих павшего товарища» (здесь два моряка трагично смотрели на пустую бутылку из-под бренди), и «старую добрую королеву Анну» (ею был Анегин, одетый в женское платье). Выступления были глупыми, а актеры неопытными, но программа всем понравилась. Делонг заметил, что скрипичное соло Кюне оказалось «довольно неплохим, особенно учитывая тот факт, что моряцкое ремесло не щадит нежных пальцев музыканта». А Сэм и Чарльз Тонг-Синг исполнили кантонскую балладу, а затем сцепились в притворной драке на ножах. После этого, по словам Делонга, «мистер Коул с судейской важностью сплясал нам джигу».

Еще ни разу после отплытия из Сан-Франциско на судне не царило такое веселье. «Мы разошлись в одиннадцать часов, – написал Делонг, – совершенно довольные своим кораблем, всеми менестрелями, самими собой и тем, как мы отметили первый день лета Господня 1880-го».

Часть IV Нас не сломить