Царство Вечной Ночи

Буквально через десять минут высокие уличные фонари осветили деревянную табличку, на которой были изображены моток с торчащей ниткой и хищно раскрывшие над ней лезвия ножницы. Вывеска имела двойной смысл. С оной стороны нитка и ножницы — символы портного. С другой стороны — хозяин лавки мастер Оливье Либерт, в прошлом член запрещенной гильдии (а у гильдии наемных убийц бывшие члены обычно свои лавки не открывают, как и глаза — никогда) демонстрировал нежелающим оплачивать заказ, что линия их жизни может быть трагически обрезана.

Мастерская Либерта поражала своим порядком — нигде не было ни пылинки, манекены каждый месяц меняли свои наряды. Нитки или, тем более, иголки не валялись, где попало, чем часто грешили наши портнихи. С потолка, оформленного в виде звёздного неба, свисало огромное количество фонарей. Для работы портного нужно было хорошее освещение. И мастер Либерт мог себе такое позволить. В мастерских начинающих портных обычно не более трёх осветительных приборов.

Нас встретила верная помощница маэстро госпожа Денеж. Как её имя, никто не знал. Может, и она сама уже не помнила. Эта дама выглядела так, будто родилась сразу с тугим седым пучком и твердым высоким воротником, на котором лежал подбородок.

— Чем обязана, Адьяра? Палатки с готовым платьем — вниз по улице, — приветливо процедила госпожа Денеж.

— Ваша клиентоориентированность как всегда, на уровне, — мило улыбнулась я, а про себя добавила: «на уровне сточной канавы».

Наша беседа началась традиционно, и всё не зашло бы дальше обмена любезностями, если бы не вмешался Саррен. Он вынырнул у меня из-за спины и дружелюбным лисом закружился вокруг пожилой дамы.

— Целую ваши пигментированные сухие ручки! Счастлив познакомиться! Это вы местная повелительница иголки, укротительница самого длинного сантиметра?

От резкого вторжения в свое личное пространство вредная кошёлка даже ненадолго забыла про свои колкости.

— Мастер Либерт сейчас в подвале, подбирает ткани…. Он скоро вернется и примет ваш заказ. Желаете чаю?

Я удивленно воззрилась на тетку. Она — на меня. Похоже, сама от себя не ожидала подобной любезности. Мне и девочкам никогда чай не предлагала. Хотя я всегда приходила сюда либо с Ники, которая иногда баловала себя кутюрными нарядами (обычно девочкам шили штатные портные «Ежевики»), либо с Дарсаной, которая заказывала у Либерта обувь. Необыкновенно прочную, удобную и легкую. Для себя и для меня. Его ботинки — десять процентов от моих побед на Арене. Отличное сцепление, устойчивая, мягкая и гибкая подошва. Если бы у нас в столице устраивались официальные поединки мечников, он бы точно стал постоянным поставщиком формы.

Саррен уже уютно расположился на кожаном диване в центре мастерской и с интересом оглядывал манекенов с примерами работ.

— Вам нравится? — прозвучал мелодичный голос.

Мастер Либерт появился бесшумно как всегда. Я всё время пыталась отследить момент его появления. Но, как ни прислушивалась, даже скрипа ступеньки не было. Спускалась как-то в его подвал. Проще сказать, какие ступеньки не скрипят.

Оливье Либерт был одним из самых красивых мужчин во Фронтире. Если не в столице. Светлые, идеально лежащие в любую погоду волосы до плеч, ясные голубые глаза, молочно-белая кожа. Высокий, стройный с длинными музыкальными пальцами. Безупречно одетый. Лучшая картинка для продвижения своего ремесла.

— Чрезвычайно! — не оборачиваясь, с энтузиазмом отозвался Саррен.

Он пружинисто поднялся и пожал протянутую ему изящную ладонь. Когда они оказались рядом, я внезапно поняла, что они — противоположности. Но оба дико привлекательные. Стройный изящный блондин и мускулистый темноволосый смуглый маг. Будь они девушками, работающими в борделе, стали бы самой популярной парой. Только бы это вслух не сказать.

— Это вы недавно обесчестили Олеса Карраса? — голос Либерта звучал как музыка арфы. Если только на ней играла не Ники.

— Завидуешь ему, красавчик? — Саррен обезоруживающе улыбнулся портному, чуть наклонив голову вбок.

А я чуть было не дала деру. Чисто инстинктивно.

Мастер Оливье Либерт любил мужчин. И совершенно этого не скрывал. А своё право на свободную любовь мастер портной мог защитить тяжёлым двуручным обоюдоострым мечом, которым пользовался едва ли не чаще, чем нитками и иголками.

Мы с госпожой Денеж стояли и заворожено наблюдали за двумя невероятно красивыми мужчинами, которые, по странному стечению обстоятельств, собрались в одном помещении. Хорошо, что хоть рты не пооткрывали. Мне помогала моя выдержка «шипа», позволяющая не демонстрировать яркие эмоции ну совсем уж явно. Ну а пожилая мадам держалась за счет многолетних тренировок. Всё-таки из ночи в ночь видеть перед собой мастера Либерта — то ещё испытание. Я думаю, что на её месте молодая девушка не удержалась бы и попыталась его соблазнить, невзирая на ориентацию.

— Рост сто восемьдесят два, обхват шеи — сорок четыре, грудь — сто двадцать два, бицепс — сорок один, талия — восемьдесят пять, бёдра — сто пять, запястье — двадцать, — отчеканил Саррен, когда Либерт двинулся к нему с сантиметром.