Царствование Филиппа Красивого

Дальше на юг ситуация была менее сложной. Опасности, что бароны сильно раздробленного герцогства Лотарингия придут на помощь фламандцам, было гораздо меньше. Единственным, кто это сделал, был граф де Бар, но он был легко разбит и вынужден был признать французский сюзеренитет над своими землями к западу от реки Мёз. Герцог Лотарингии не создавал проблем, поскольку ранее уже принял денежный фьеф в 300 т.л. от Филиппа III, а Филипп Красивый добавил к этому еще 200 т.л. в год[1145]. Епископства Туль, Мец и Верден не были сильными государствами и временами искали французского покровительства. Туль был наиболее глубоко вовлечен в этот процесс, во-первых, потому что некоторые его земли лежали к западу от реки Мёз и могли считаться частью французского королевства, а, во-вторых, потому что горожане хотели, чтобы Филипп защищал и город, а не только западные земли епископства. В 1300 году они пообещали платить по 2 т.с. с каждого очага (домохозяйства) за королевскую защиту и поклялись, что эта защита будет вечной[1146]. Между Филиппом и епископом Меца Бушаром д'Авеном (из семьи графов Эно) существовали личные связи; Бушар в 1296 году получил от короля денежный подарок в размере 2.000 т.л., но вскоре после этого умер. Вероятно, какое-то подобное соглашение имело место и при преемнике Бушара, Жераре де Реланс; мы знаем, что Филипп добивался его повышения, а в 1297 году король обратился к нему как к "возлюбленному и верному", что позволяет предположить, что епископ имел денежный фьеф[1147]. Что касается Вердена, то Филипп в 1305 году заключил с его епископом договор о взаимной обороне, но Керн, вероятно, прав, считая, что этот договор был разорван в конце года, когда в должность вступил новый епископ[1148].

К югу от Лотарингии у Филиппа были более определенные цели. Его не интересовали земли графа Савойского или дофина Вьеннского, хотя он был обеспокоен попытками савойцев получить влияние в Лионе. Графство Прованс принадлежало его родственникам, королям Неаполя, и Филипп в этой области скрупулезно соблюдал границу по реке Рона. Однако король хотел иметь полный контроль над западным берегом Роны и обоими берегами Соны. Поэтому он сосредоточил свои усилия на Виваре (к западу от Роны), на городе Лион и вольном графстве Бургундия.

Это единственная область, о которой можно утверждать, что там Филипп явно пытался расширить свое королевство. В других местах он, по его мнению, просто утверждал свою власть над мятежными вассалами (например, графом Фландрии) или прояснял запутанную ситуацию в пограничье (например, в Остреванте). Ему, несомненно, льстило, когда города или церковники Империи искали его покровительства, но он не использовал эти возможности в своих интересах; Мец, Туль и Верден были присоединены к Франции лишь спустя столетия. С другой стороны, Филипп потратил большую часть своего царствования на то, чтобы его власть была признана в районе Роны и Соны.

Однако даже в этой области в политике короля существовали различия. Виваре, расположенный к западу от Роны, по его мнению, несомненно, входил в состав королевства. Как только, в 1307 году, это было признано, Филипп был готов предоставить епископу значительную автономию. Графство Бургундия так же явно находилось за пределами королевства Франция. Филипп же хотел приобрести его для своего старшего сына, поскольку в этом случае оно могло бы стать частью королевского домена, но в конце концов он устроил так, чтобы оно досталось его второму сыну, и признал, что оно является фьефом империи. Лион был более сложной проблемой и потребовались тщательное и долгосрочное планирование, чтобы включить его в состав королевства. Большая часть предварительной работы была проделана Филиппом III, но именно Филипп Красивый бесповоротно сделал город частью Франции.