ЦДЛ

Куравлёв ждал, что назовут и его фамилию. Но её среди членов ГКЧП не было. Сверкнула догадка. Вот что привиделось ему накануне. Какое со­бытие он увидел во сне, но не смог перенести его в явь. Оставил в расслав­ленном олове сна. Он чувствовал ликование, торжествовал. Кончились его страхи. Враги государства арестованы. Государство спасено. Об этом совеща­лись государственные мужи на Новой Земле. Об этом принимали решение, а когда оно было принято, в самолёте на столе лежала карта Москвы с её проспектами, магистралями, учреждениями, к которым выдвигались войска.

Куравлёв подбежал к окну. По улице Горького вниз, к Кремлю, двига­лись танки. От их тяжёлого хода, рокота двигателей дрожали стекла. Колон­на боевых машин пехоты вильнула острыми носами и ушла по Тверскому бульвару, оставив синий дым.

Надо было срочно отправляться в газету.

Глава тридцать шестая

В газете “День” давалось полное заявление ГКЧП, состав Комитета. Ку­равлёв быстро, на одном дыхании, написал передовицу, где приветствовал Комитет. Давал ему наказы первых шагов после ареста Ельцина и подавле­ния “перестройщиков”.

— Прошу вас работать в полную силу. Этот номер газеты будет истори­ческим. Его будут показывать в музеях. Коллекционеры станут платить за него большие деньги, — обратился Куравлёв к сотрудникам.

— Этот “День” мы приближали, как могли... “День” победы! — пропел Бондаренко.

— Готовьтесь, товарищи. Мы становимся главной газетой страны. Сла­ва ГКЧП! — воскликнул Нефёдов.

— Надо создать при газете свой аналитический центр, — заметил Сул­танов.

— Всё будет, друзья, всё будет! — воодушевлял Куравлёв сотрудников.

Он раздал задания небольшому коллективу газеты. Направил корреспон­дентов в город расспрашивать на улицах прохожих. Вступать в разговоры с военными, с этими сельскими парнями в танковых шлемах. Поручил взять интервью у деятелей культуры, выступавших против Ельцина и Горбачёва. Запустив механизм газеты, Куравлёв поспешил на улицы, чтобы стать сви­детелем грандиозного события.

Было солнечно, людно. По улице Горького катились машины. Не было страха, паники. Люди подходили к танкам, заговаривали с экипажами. Гла­зели на проходящие колонны, как глазеют на технику во время репетиции парада. На перекрёстке стоял танк, направив пушку на Тверской бульвар. Танкисты сидели на броне. Девушки протягивали танкистам цветы.

— Покатайте на танке!

Старушка наливала из термоса кофе, поила танкистов.

— Пейте, сынки. Мой-то муженек, Царство Небесное, был танкист. Любил выпивать.

Куравлёв направился к Белому Дому, где должен был заседать Верхов­ный Совет. Белый Дом казался огромным кремовым тортом. Вокруг было людно, но не очень. Люди входили в Белый Дом, выходили, собирались ред­кими группками. Перед Белым Домом стоял танк, повернув пушку в сторо­ну набережной. Командир танка без шлема стоял подле машины, общался с людьми.

— Да никого мы не будем давить. Стали тут, чтобы вас защищать.

— А от кого защищать?

— А кто нападёт. Может, пьяный.

— А если Крючков нападёт?

— И от него защитим.

— А если Павлов?

— И от него.

— А если Язов?

— Он не нападёт. Он нас сюда и поставил.

Танкисту нравилось внимание людей. Он был экскурсовод, дающий по­яснения любопытным. Ему несли бутерброды с колбасой. Кто-то пытался налить водку. Танкист брал бутерброды, но от водки вежливо отказался. Кругом было много фотографов, виднелись телекамеры. Танкист с удоволь­ствием позировал.

Куравлёв собирался пройти в Белый Дом, посмотреть на депутатов, уви­деть воодушевление одних и подавленность других. Тех, кто рьяно поддер­живал Ельцина. Тот был арестован, и они лишились предводителя.

От набережной к Белому Дому вырвалось три “мерседеса”. Разверну­лись у танка и встали. Из передней машины вышел Ельцин. Его окружала свита. Защёлкали фотоаппараты, загорелся огонёк телекамеры. Ельцин бур­но раздвигал руками охрану. Прошёл к танку. Ему помогли забраться. Вслед за ним залезли другие, все, кто мог разместиться на броне. Ельцин держал­ся за пушку. Кто-то сзади поднёс ему мегафон. Рыкающий голос, похожий на грохот танкового двигателя, полетел над толпой.

— Граждане России, в стране произошёл государственный переворот. Кучка предателей попыталась захватить власть, устранить законного Прези­дента. Остановим преступников!

Куравлёв был потрясён. Ельцин не арестован. Явился, как призрак, из воздуха, и сразу на танк, и с брони обращается к народу с воззванием.

В воззвании повторялось: в стране произошёл государственный перево­рот. Группа заговорщиков изолировала Горбачёва, который находится на отдыхе в Крыму, и пытается захватить власть. Не дадим осуществиться пе­ревороту! Все, как один, на защиту демократических завоеваний “перест­ройки”! Против террора, за идеалы демократии!