Цеховик. Книга 12. Восходящая Аврора

— Ты ещё и психолог, как я погляжу? Забудь и не смотри даже в её сторону, хорошо?

— Да всё-всё, я понял. Хотя, говорю тебе, я б ей вдул.

— Бл*дь.

— Но, если это не твоя цыпа, в чём проблема, Бро? Какого хера ты, в таком случае, говоришь мне, что делать, а что нет? Ты мне не отец!

Я не отвечаю и иду дальше.

— Здорово, Цвет.

— Здорово, — хмыкает он. — Виделись уже.

— Погнали в Питер, дон Вито больно настойчиво приглашает.

— А если откажусь он меня типа карандашами затыкает? — чуть откидывает голову ухмыляется Цвет.

— Так, чё за приколы? — начинает поддавать газку Уголёк.

— Когда? — спрашивает Цвет, не обращая на него внимания.

— Да, прямо сейчас, а что? В тачку прыгнем и помчимся. Как бродяги. Утром уже там будем. По городу послоняемся, погуляем, осмотримся. Чего тянуть-то? А то дождёмся, пока там подрастающее поколение все дела на себя перетянет. Поехали, говорю тебе.

Он слегка морщится. Как-то он говорил что типа в Питере можно увязнуть по самые уши, что типа там всё такое разношёрстное… Ресурса, в общем много надо.

— Ферик же тоже хотел, — неохотно отвечает он.

— Ну, если захочет, прилетит завтра. Давай, бродяга ты или нет?

— Давай утром, сейчас ещё дела есть. И лучше, на самолёте. В машине не хочу всю ночь трястись.

А я, как раз, хочу.

— Ну, прилетайте с Фериком, если хотите. Я сейчас поеду. В гостинице «Ленинград» остановлюсь. Найдёте меня.

— Что-то ты какой-то сам не свой, — качает головой Цвет. — Нахера тебе с клоуном этим ехать?

Блин, этот Карандаш уже трётся вокруг Анжелики. Она поглядывает на него с удивлением и рассеянно ищет взглядом меня. Я делаю знак Лиде и возвращаюсь к столу.

— Смотри сколько у меня! — восхищённо показывает мне кучу фишек Анжела.

— Молодец, поздравляю, — киваю я. — Но больше не играй. Такой удачи уже не будет. Лида, будь добра, нужно Анжелу доставить домой, организуй, пожалуйста. Она тут рядом живёт. И возьми фишки у неё, помоги обменять, пошли кого-нибудь. Анжела, вот этого гражданина остерегайся так же, как и рулетки.

— Э, в чём дело? — протестует гражданин. — Это, чё за подстава, Бро!

Я беру её под руку и отвожу в сторону. Собственно, всё становится на свои места, вся нелепость моей затеи с ней проявляется со всей выпуклостью и чёткостью. Ладно, по крайней мере, я попробовал и знаю, что в ближайшее время повторять не следует.

— Друг мой, Анжела Степановна, — говорю я. — Обстоятельства непреодолимой силы складываются так, что мне нужно срочно уехать. Срочные дела.

— Какие дела? — удивляется она. — Уже вечер.

— Да, — соглашаюсь я. — Но у меня возникли срочные вечерние дела.

— Ну, ладно, — кивает она и улыбается. — А почему больше нельзя играть? Мне же везёт.

— Потому что Фортуна просто тебя заманивает, чтобы вернуть своё и прихватить твоё. Хочет раздеть и обобрать до нитки.

— А я уж боялась, — прыскает она. — Что это ты меня хочешь раздеть… Ой… что я говорю…

Ага, боялась ты. Я и сам боялся.

— Анжела! — усмехаюсь я. — В общем, я рад, что мы с тобой сегодня провели эту дружескую тусовку. Прости, что не могу проводить, но Лида всё организует, а мне, уже действительно пора.

Она протягивает мне руку, и я её легонько сжимаю.

— Идём, — киваю я Угольку.

— Мы что, на двух машинах поедем? — спрашивает Уголёк

— Ну, да, — киваю я. — Можешь ко мне в тачку сесть, а можешь в персональную.

Я беру две «Волги», шесть парней и шесть стволов, разложенных в специально оборудованных тайниках. Представительно и относительно безопасно. Надеюсь, со спортсменами биться не придётся.

— С тобой поеду, — хоть побазарим, чтобы не скучно было, да?

Я ничего не говорю, киваю и сажусь на заднее сиденье. Выезжаем.

— Телефон в тачке — это дело, — кивает Уголёк. — А в Ленинграде будет фурычить?

— Не, — качаю я головой. — У меня же номер московский. Роуминга нет.

— Чего нет? — удивляется он.

— Поддержки в других регионах.

— А-а-а, понятно, — кивает Уголёк и, чуть помолчав, добавляет. — Чё, девку мне зажал?

— Деловой контакт, не по назначению использовать нельзя.

— Чё ты гонишь, какой деловой, в натуре?

— Самый настоящий. Алик, останови у таксофона, пожалуйста. Позвонить надо.

Он останавливается, и я бегу в автомат, чтобы переговорить с Де Ниро. Вернувшись, забираюсь в машину и, уткнувшись лбом в стекло, смотрю на Москву.

Мы мчим по полупустым улицам вечернего города, проносимся мимо его монументальных строений. Мы двигаемся к цели. Торжественно. Неотвратимо. Как правительственная делегация или как Саша Белый, а может, как призрачные солдаты грядущего, терминаторы, которым не дано чувствовать, и нужно только действовать.

Из динамиков доносятся тревожные, будоражащие, воодушевляющие и парадные звуки. Словно волшебная птица-тройка идёт на взлёт или начинает свой разбег конь, на котором я несусь с копьём наперевес навстречу дракону. Или убегаю… Убегаю от самого себя и призраков в собственном сердце.

Звени, отваги колокол!

В дороге все, кто молоды.

Нам карта побед вручена.

Отчизне в дар останутся

Рабочей славы станции.

Запомните их имена: