Цеховик. Книга 8. Запах денег

Когда стреляли в первый раз, мне показалось, что у стрелка азиатские черты. Мог спутать, темно было и расстояние приличное, на нервах, опять же. Но вот вам Ропшин. Тоже азиатские черты. Милый и симпатичный калмык. Совпадение? Не знаю, совпадений не бывает, мне кажется.

Я стряхиваю с себя оцепенение. Ревущая машина, звук которой затихает вдали, скорее всего, увозит стрелка подальше от этого места. Наша тарантайка за ней не угонится. Да и покидать место преступления не самая лучшая идея. Мда… твою же дивизию… А парень, защищавший меня, и чьего имени я до сих пор не знаю, лежит на снегу и из головы его вытекает кровь.

— Звоните в ментуру, в скорую и Скачкову. Давайте все стволы. Сумка есть какая-то?

— Да какая скорая… — ошарашенно отвечают ребята. — Тут двухсотый, труповозку надо.

Коронера…

Парни сбрасывают оружие в бумажный мешок, и я отношу его домой. Радж недоволен быстрой прогулкой, но довольных сегодня вообще нет. Я в темпе накладываю ему еду и снова выбегаю во двор.

Неизвестный, безымянный, не успевший стать знакомым, герой. А этот Ропшин довольно близко подобрался. Был у цели, практически и, если бы не конверты, вернее, тот один, который выскользнул из руки, вместо этого парня сейчас с закрытыми глазами лежал бы я. Или с открытыми.

Вскоре приезжает милиция, всех опрашивают и все мы отвечаем примерно одно и тоже. Мы участники патриотического объединения молодёжи «Пламя» осматривали автомобиль, принадлежащий капитану Рыбкину, на предмет возможного участия в мероприятиях объединения. Внезапно раздался выстрел, и Михаил Леонтьев оказался убитым. И всё в таком духе.

Гильз нет, пулю ещё предстоит достать. А вот звука выстрела не было. Я не слышал, ребята тоже не слышали. А это значит, что киллер имеет пистолет с глушителем. А где он его взял? Надеюсь, не там же, где я…

Гена качает головой и посматривает на меня:

— Ну, Егор, что за каша заварилась?

— Надо как-то, чтоб разговоров поменьше было, — качаю я головой.

— А как? Ментов вона сколько понаехало! Гляди-ка, сам генерал примчался. Это ж надо!

— Ух ты, точно.

Из «Волги» выбирается Печёнкин. В седой каракулевой папахе, в генеральской шинели, из-под которой мелькают красные полосы лампас. О, да вы нарезались, ваше благородие, а нет, поскользнулся просто.

Он подходит к нам с Рыбкиным. Гена вытягивается во фрунт, но генерал на него даже не смотрит.

— Здравствуй, Егор, — говорит он с волнением и вполне натуральной тревогой в голосе. — Тебя не зацепило?

Видать ведомство уже содрогается от очищающего огня, раздутого министром, и генерал Печёнкин хватается за любую соломинку, лишь бы не пойти на дно.

— Здравствуйте, Глеб Антонович. Я цел. Спасибо, что сами на это дело приехали. С наступающим вас, кстати.

— Да какое тут, — в сердцах машет он рукой. Это ж надо, под Новый год, такой подарок. Ну ладно, я сейчас. Я это дело себе на карандаш беру, лично буду контролировать. Мы этого негодяя обязательно отыщем.

Он отходит к своим подчинённым, а Гена удивлённо присвистывает:

— Это чего было сейчас? Я думал, он тебя живьём сожрёт, а он… Может, выяснилось, что ты внук генсека?

— Бери выше, дядя Гена, — говорю я, глядя на ментов, собравшихся вокруг Печёнкина. — Я и есть будущий генсек. Ты сам-то как?

— Да, чё мне сделается-то? — пожимает он плечами.

— С девушкой всё нормально? Как там твоя Лариса Дружкина?

— Да-а-а… — машет он рукой. — С молодухой, оно знаешь как…

— Ну, а что, сам помолодеешь. Так бы сидел перед телеком со шкаликом, а тут надо соответствовать, в кино водить, в ресторацию. Вечная молодость, короче.

Он вздыхает:

— Я это, Егор… на Новый год не приду к вам. Куда Лариску-то девать? Сам понимаешь…

— Да ладно, чего ты стесняешься, — приходите вместе. Родители будут рады. Или, думаешь Наташка не поймёт? Растолкуем, значит.

— Она знаешь какая, Наташка-то. На всю жизнь, говорит, одна любовь и точка. Начиталась книжек разных.

— Гена, не морочь голову. Ты чего, будешь теперь прятаться как подросток? Итак сколько лет дочери посвятил. Имеешь право, короче. Давай, приходи с Ларисой, а с дщерью твоей я поговорю.

— Сильно-то много о себе не воображай, — хмыкает Гена. — Дщерь мою обламывать замучаешься, аль не понял ещё? Это она с виду только такая тю-тю-тю, а внутри характер. А не понял, потому что салага ещё зелёный. Пороху не нюхал. Это я не про сегодня, а так, в целом… про баб.

— Ну ладно, — грустно улыбаюсь я, — дашь мастер-класс, сенсей. И вот ещё что, мне пару-тройку паспортов надо будет.

— Зачем столько? — удивляется Гена.

— На всякий случай. Пригодятся.

Когда милиция отчаливает, появляется Скачков с помощником. Они ставят с другой стороны двора «пазик», теперь будет два поста. Только большого смысла в этом нет. Вряд ли убивец предпримет ещё одну попытку именно здесь, в этом месте. Блин.

Тем не менее, автобус встаёт у въезда в гаражный кооператив. Там всегда паркуются чужие машины, и легковушки, и грузовики, так что в глаза бросаться не будет.

Ребят сменяют. Теперь будет две новых смены. Блин, бесполезное расточительство, честно говоря. И повод для лишних пересудов да кривотолков.

С Новым годом, в общем.