Цель неизвестна

– А! Ну не совсем так. Не лекарство. Если заболеешь, не поможет. Заранее надо. Тогда не произойдет болезни.

Она неожиданно рухнула на колени, хватая меня за руку и норовя поцеловать.

– Вы чего? – отдергивая машинально и, в натуре испугавшись, бормочу. Сбрендила что ли? – Встаньте, дети смотрят!

– Спасите, – ползая на коленях, всхлипывала она. – Умоляю! Что угодно для вас сделаю.

– Да кого я спасать должен?

– Детей моих. У меня все родные от этой напасти преставились, одна я жива осталась. Девчонка еще была. Не переживу, если снова приключится. Не откажите в просьбе, – и слезами заливается.

Ну прямо, стану я отталкивать такой удачный случай. Двое недостаточно. Нужно больше привитых. И дети – хорошо. Общая картина течения болезни может разниться. Но проверять на оспу я уже не стану. Нет.

– Хватит, – погладив ее по голове, говорю, – перестань. Почему я должен отказать? Завтра после полудня приходите во флигель в госпитале. Все вместе, ага?

Она быстро-быстро закивала, по-прежнему норовя поцеловать руки.

– Я сделаю все, только несколько дней они должны лежать под присмотром. Вы же болели раньше?

– Да-да!

– Ну, значит, вам и не страшно. А кто за детками лучше поухаживает. Э… может, лучше с Андрюхи начнем?

– Всех, – страстно воскликнула, – и его тоже! Сделай, Михаил Васильевич, и я, и они до смерти за тебя молиться станут.

Вот больше всего мне не хватает ваших молитв.

– Завтра. И вставай, – приказал, поспешно смываясь в дом.

Мой личный чухонец почтительно поднялся, приветствуя. Даже оставил на краткий срок очередную резную ручку. Извинился и отвалил в сторонку, позволяя внимательно изучить. Все же он настоящий мастер. Простенькая вещь, а смотрится изящно и оригинально. Вся в завитушках и с инициалами.

– Под заказ делаю, – признался Йоэль. – И оплата соответствующая.

Он был явно горд собой и, выкладывая зазвеневшее серебро на верстак, аж напыжился. Я тщательно пересчитал, раскладывая кучками и мысленно определяя, куда девать.

– Здесь и мой возврат на харчи, и за материал, – предупреждает.

Понимающе киваю, продолжая увлекательный процесс определения дохода. Кажется много, а после возврата долгов останется на все про все цельных рубль и семнадцать копеек. Это меньше, чем я сегодня выцыганил у ректора. Папаша долго и весело смеялся бы над таким бизнесом. Он за гешефты, приносящие меньше пятидесяти процентов, даже не брался. А я, считай, в убыток работал, если бы Герман неожиданно не расщедрился. Лесть все же великое дело. Нельзя забывать начальников, а то они припомнят. Настучат молотком по голове без промедления.

– Мне нужен помощник, – сказал чухонец серьезно. – Один уже не справляюсь. Три заказа сегодня, и нельзя упустить. Деньги хорошие сулят.

– А твой новый подмастерье того, не уйдет, научившись ладить перья самостоятельно?

– Рано или поздно скопируют подражатели, – сказал с непробиваемой уверенностью то, о чем я и сам догадывался. – Выходит, надо суметь снять навар первыми.

– Андрюху приспособь.

– Нет, у него терпение отсутствует. Здесь другой характер нужен.

– Кто-то на примете?

– Есть хороший парнишка.

– И платить станешь со своей доли!

– Чего вдруг?

– Так работа твоя, – хмыкаю, – деньги на первый случай и идея – мои. Доход пополам. Мы же договаривались.

Он постоял, хмуря лоб, и скривился.

– Несправедливо будет. Мы, – сказано с нажимом, – нанимаем работника. Так?

– Ну да.

– Я его учу, а ты что делаешь?

– А я работу тебе дал, – говорю со смешком. – Накормил, напоил, спать уложил, да еще пятки почесал на ночь.

– Насмешничаешь, Михаил, – обиженно бурчит.

– Так плакать все время – грустно жить. Ладно, хоть и не принято подмастерьям жалованье выдавать, но мы с тобой будем справедливы. Тот же алтын, и пополам от обоих. Ты нашел, сам за него и отвечать станешь.

– Конечно.

– И если в следующем месяце моя доля меньше трех рублей будет, с тебя спрошу.

– Договорились, – протягивая руку, согласился Йоэль. – Сделаю. И свыше тоже. А, – задерживая ладонь в своей, просительно сказал, – что ты там обещал насчет других идей?

– Уже заскучал? Ладно, – соглашаюсь. – Смотри. – И быстренько нарисовал на извлеченном из кармана обрывке бумаги безопасную иголку. В закрытом и открытом виде.

– Размер может быть самый отличающийся, – объяснил. – От самых маленьких до огромных. Главное – пораниться невозможно. Скрепляет вместе вещи или держит незашитую ткань. Должны портнихи оценить, нет? Проволока нужна подходящая. Чтобы гибкая была и не ломалась.

Он смотрел застывшим взором, изучая простенький чертеж. Потом хрипло сказал, ни к кому не обращаясь:

– Испокон веков самое сложное – сделать нечто простое и каждому нужное. Потом смотрят и удивляются: как догадался? – Повернулся ко мне и с ощутимой обидой: – Почему ты первый, ведь совсем ерунда! Замечательная придумка, только это не ювелирная работа. С совсем другими мастерами говорить стоит. И я знаю, к кому обратиться.

– Доход пополам?

– Ай, не обижу, – рассмеялся чухонец. – Правильно провернуть – и голодать никогда не будем. Ты мне здорово помог, а Лехтонены добро помнят.

Глава 16. Вакцинация и планы