Целебные травы ашкенази. Забытое наследие великих целителей

Дор Зихрони, уроженка Меджибожа, вспомнила популярную историю о женщине, у которой были тяжелые роды: «К баал-шем Тову пришел мужчина и сказал: «Ребе, помогите мне, моя жена рожает, и она мучается уже больше суток. Она не может родить. Акушерка послала меня к тебе». баал-шем Тов сказал: «Приведи свою жену сюда». Когда она вошла, баал-шем Тов дал ей свою большую трость и велел ей ходить туда-сюда. Затем он отправил ее обратно к акушерке, и она тут же родила». Возможно, это средство перешло баал-шем Тову от матери, которая была акушеркой.[114]

В лучших случаях главенство акушерки оставалось без комментариев. Но если с родами под ее руководством что-то пошло не так, все осложнения приписывались ей. Таким образом, почти достаточной наградой было просто продолжать традицию: «Акушерку уважали и любили, но не было никакого статуса или «йихуса» (на иврите – «престиж»)».[115]

В недавно переведенных мемуарах, первоначально опубликованных на идише в 1910 г., рассказывается о жизни бабушки мужа автора – акушерки в черте оседлости и очень уважаемого общественного деятеля. Поскольку эта женщина практиковала до того, как формальное образование в области акушерства в Восточной Европе стало обязательным, ее методы, запечатленные в этих мемуарах, являются настоящими методами традиционной народной целительницы. И поскольку она была женщиной, лекарства и способы лечения ей приходилось составлять по памяти, а не из письменного источника. Опыт ее был доступен как евреям, так и христианам.[116]

Две вещи в этих мемуарах выглядят необычно. Во-первых, женский взгляд и автор. Во-вторых, упоминание нескольких конкретных лекарственных растений, которые акушерка использовала в работе. Даже такой скудный отчет не имеет себе подобных. Женские народные средства никогда не записывались (в отличие от изобилия информации в лечебных книгах, к которым обращались целители-мужчины): их лекарства всегда передавались из уст в уста, от одного поколения акушерок к другому, от незапамятных времен.

Чрезвычайно повезло, что автор на рубеже XX в. описывает хотя бы малую долю традиционных средств своей «бабушки-свекрови», которые запомнила, наблюдая, как та занимается своим искусством. Одним из средств, сохранившихся у автора, был напиток от болей в груди и кашля, который нужно было употреблять в течение целого месяца. Рецепт, в котором требуются «овсяные хлопья, сливочное масло и сорок граммов жженого сахара», кажется, полностью расходится с тем, что сегодня можно было бы прописать при подобных жалобах. Из других средств, прописанных этой акушеркой, – крепкий чай из сарсапарели (лианы из рода Smilax), который следует пить в течение четырех недель для облегчения ревматических болей, застоя крови и головных болей. При проблемах со стопами рекомендовалось парить ноги в ванночках с хорошо прокипяченными зелеными листьями тополя. Та же акушерка предписывала частые ванны, к которым добавлялся крепкий чай из «истолченных сенных крошек, таких, какие находят в амбаре». Каждому, кто жаловался на головокружение, также предлагалась доза кровопускания.[117]

Большую часть забот еврейской акушерки составляло здоровье младенцев, и, как и подобает, свекровь Венгерофф также запомнилась лечением детей. По словам ее внучки, она делала ванночки с добавлением солода или коры молодого дуба детям, больным золотухой (туберкулезное поражение лимфатических узлов шеи). Это идентично средству, которое поляки той же эпохи применяли для лечения ослабленных туберкулезом (см. Materia Medica: Quercus robur, с. 201). Автор пишет, что от болей в животе ее свекровь ставила на живот больным малышам горчичники.

Самоотверженность этой акушерки подтверждает подробное описание типичного обращения за помощью в предрассветные часы. Поскольку практика ее была большой, ей часто доводилось не спать по ночам. Когда кто-то тихонько стучал в окошко спальни и окликал ее по имени, женщина паковала лекарства из шкафчика у кровати, быстро одевалась и через несколько минут была готова помочь роженице.

Повивальные бабки, подобные «бабушке-свекрови», прошедшие обучение до реформы образования в России конца XIX и начала XX вв., продолжали вплетать в свои врачебные практики древние народные средства. В другом мемуаре примерно того же периода будущий отец вынужден сделать снисхождения старинным методам, раз вынужден обратиться к опыту акушерки: