Целевая орбита

«Байконурэнерго» гарантирует бесперебойную подачу электроэнергии, с водоснабжением тоже нет проблем. Федеральный космический Центр к работе готов, и вот последний доклад командира космодрома.

— Космодром к работе готов, — коротко подводит итог Л. Т. Баранов.

— Как скоро появится заключение о ракете? — это председатель обращается к Сафонову.

— Оно сейчас согласовывается. К утру, думаю, будет.

— Тогда поступим так. Госкомиссию переносим на шесть утра на завтра. Проведем ее в МИКе. Я позвоню Анатолию Ивановичу, чтобы он проконтролировал, и заодно проинформирую его об отсутствии представителя заказчика. Это непорядок. Все свободны. До завтра.

Утро. Пять часов местного времени. Машина уже подъехала. Сегодня на полчаса раньше обычного. Едем. В машине В. Н. Панарин, Г. М. Кадакина, С. Н. Захаров.

Удивительное утро на Байконуре. Воздух прозрачный, чистый. Его вкус ощущаешь полной грудью. Степь начинает просыпаться. Такое впечатление, что каждая веточка редкого кустика и травинка, как живое существо, стряхнули с себя ночную дрему и радуются лучам восходящего солнца. А солнце багряным полукругом появилось над горизонтом и еще не разогрелось само, но уже посылает свои лучи оживающей природе. Вот оно полностью вышло и, освободившись от оков земли, стало раскаляться. Этот момент так хочется запечатлеть на фотопленке. И часто это удавалось. Человек становится так, чтобы солнце оказалось как бы в ладонях. Потрясающие снимки. Такой момент длится всего несколько минут, и тут не зевай.

Подъехали. Что-то тревожно на душе. Работает годами сложившаяся система качества и надежности, но почему в Центре им. М. В. Хруничева все не так?

Небольшая комнатка напротив входа в зал монтажного корпуса. Комиссия в сборе.

— Можно начинать, — В. И. Козлов открывает заседание. — Да, собственно, у нас один вопрос: есть заключение о ракете или нет?

— Заключение пришло, Сафонов показывает факсы, всю ночь в Москве работали.

— Можно было сделать это и раньше, — делает замечание А. Г. Козлов. Это ему, техническому руководителю, принимать решение. На него, последнего, смотрят члены госкомиссии. Момент напряженный. Ракета на транспортере-установщике, мотовоз пыхтит у ворот, все уже расставлены по местам. Что он скажет?

Видно, информация у Козлова появилась раньше.

— Ну что, тогда в путь? — заключил Альберт Гаврилович.

— Все согласны? — это председатель обращается к остальным членам госкомиссии.

— Возражений нет, но все-таки нужно сделать замечание Центру Хруничева. Мало нам двух неприятностей. При таком подходе можно схлопотать еще.

— Это верно, — соглашается В. И. Козлов. — Я уже позвонил Коптеву и Киселеву. Думаю, выводы будут. Ну что? Пошли в зал?

Командир боевого расчета получил разрешение на вывоз.

Мотовоз традиционно трогает состав в шесть часов тридцать минут. Гудок, и эшелон медленно отправляется в путь. Выходим из машины и встречаем ракету у ворот. Пожарная машина тоже начинает двигаться, сопровождая ракету к месту старта. Вспышки фотоаппаратов, телесъемка. Такого раньше не было.

Раньше все было страшно засекречено. Наши западные конкуренты уже давно провели детальные съемки из космоса. Они знают даже номера автомобилей на Байконуре, не говоря про ракеты: ведь такую махину скрыть практически невозможно. Но наши органы пытались это сделать. Они определяли «окна» вывоза, запрещая его в другое время. Объявлялась операция «Скорпион». На это время космодром замирал.

Теперь другая эпоха. По Байконуру свободно передвигаются иностранцы, и хотя их сопровождают «особисты», информация у них более чем достаточная. Им разрешается фотографировать ракету на вывозе, чего нельзя делать нашим специалистам. Тут же подходит офицер по безопасности и спрашивает разрешение. Если его нет, то тут же следует запрет. А где получают разрешение? Как выясняется, только в Москве. Так что нашим испытателям приходится фотографироваться у ракеты из-под полы. А этого так хочется — показать себя на фоне ракеты родным и близким. Показать, что ты тоже причастен к столь величественному делу. Раньше родственники только догадывались, что их отец, брат работает на космос, а тут вам, пожалуйста, документ — не сомневайтесь, так оно и есть. Мой труд в этом удивительном творении человечества тоже присутствует.

Вот уже появилась в проеме головная часть ракеты. К ней подведен огромный мягкий трубопровод, через который под головной обтекатель подается воздух определенной температуры. Ведь под головным обтекателем находится тот самый космический аппарат, которому придется работать на орбите Земли годами, посылая людям свои сигналы связи, навигации, телевидения, радио.

Поэтому отношение к аппарату самое бережное. Не перегреть, не переохладить. Лучше пусть в космосе поработает подольше, чем на Земле.

Из ворот показался вагон термостатирования. Это от него идут гибкие трубопроводы к ракете.

Запускается «дизель» автономного питания вагона. Все, теперь подача воздуха началась, можно ехать дальше. Мотовоз дает прощальный гудок, и весь состав в сопровождении идущих по бокам солдат охраны набирает установленную скорость.