Целевая орбита

Большие перерывы в запусках ракет приводят к тому, что со временем забываются нюансы в подготовке, возникают вопросы, в основном связанные с опасениями по мелочам. А когда пуски идут через неделю, для таких вопросов не остается времени. Люди «притерлись». Уже сказали друг другу колкости, обозначили свое величие, идет обыкновенная штатная работа. Каждый знает свое место.

Неожиданно звонок В. П. Легостаева — директора программы «Морской старт»:

— Послушай, я предупреждал тебя, что придется лететь в Базовый порт?

— Да, но ведь мы послали туда Андрея Сорокоумова.

— Американцы требуют тебя.

— Да Андрей все расскажет. Это его система. Он досконально разобрался с замечаниями к ДУ СОЗ. — Имеется в виду двигательная установка системы обеспечения запуска основной маршевой установки.

— Но американцы требуют тебя.

— Зачем?

— Ты ведь хорошо знаешь, что будет встреча с заказчиком и они хотят, чтобы встреча прошла без замечаний. Они страхуются. В такой ситуации для них важны авторитеты.

— У меня здесь через неделю запуск — не могу.

— Но это же через неделю. К пуску ты вернешься.

— Это как?

— Билет я тебе уже взял. Завтра ты прилетишь вечером, а утром отправишься в Лос-Анджелес. Документы и билеты будут у водителя. Там пару дней, и обратно. Ты как раз успеешь к заправочной комиссии.

— Ну вы даете! — только и вымолвил я. — А Семенов знает?

— Конечно, он и сказал, что тебе нужно лететь.

— Хорошо. Я понял, что выбора у меня нет.

— Это точно.

В тот же день вылетел в Москву. Вся команда осталась на Байконуре.

Американцы могут из мухи раздуть слона. Но, если вызывают, значит, хотят подстраховаться.

Понимал, почему был такой экстренный вызов: при каждом пуске разгонного блока по программе «Морской старт» в режиме увода неожиданно выключалась автономная двигательная установка правого блока управления.

Программой полета было предусмотрено, что после выключения маршевого двигателя и отделения космического аппарата начинают функционировать микродвигатели двух автономных блоков управления, создающие продольную силу, которая во избежание столкновения с космическим аппаратом уводит блок с целевой орбиты.

Блоки управления работают на самовоспламеняющихся компонентах. Их не нужно специально поджигать в камере сгорания. Да и подача их в камеру сгорания микродвигателей обеспечивается вытеснительной системой. Топливо в баках хранения отделено от газовой среды эластичной перегородкой, которая под высоким давлением направляет топливо в камеру сгорания. Остается только включить входные клапаны, а дальше процесс идет сам.

Система простая, хорошо отработанная. Да и двигатели прошли все виды испытаний на наших российских компонентах, которые отличаются только токсичностью. У американцев свои законы: ввозить токсичные компоненты на их территорию запрещено. А если очень нужно, то можно получить разрешение, но на очень высоком уровне.

В проекте «Морской старт» пошли другим путем. Привезли в Россию американские не менее токсичные компоненты, провели испытания двигателей. Все вроде хорошо. Двигатели работают. Проблему обошли.

При первом запуске с экватора, который прошел, как говорят, на ура, детальный анализ телеметрических параметров выявил температурные аномалии в районе правого блока управления. Думали, анализировали и пришли к выводу, что, наверное, сорвало теплоизоляцию на блоке.

Второй пуск. Опять замечания по поводу температуры, да еще двигатели осевой перегрузки выключились раньше времени.

Внимательно изучили все отличия «морского варианта» от разгонного блока, который используется в России. Их оказалось два: новые кабели и компоненты топлива. Компоненты проверены. Погрешили на кабели. Обмотали дополнительной изоляцией.

При третьем запуске — опять замечания. Программы выведения выполняются с высокой точностью, а при работе правого блока управления в режиме увода все сильнее сказывались замеченные недостатки.

Опять мозговая атака. Подняли все результаты испытаний. Во время одного из них — незачтенного — обнаружен прогар двигателя. Результаты этого испытания не учли, поскольку обнаружили прогар в самом конце, когда в баках окончился компонент.

Анализ показал, что не соблюдалось соотношение компонентов, подаваемых в двигатель. Отсюда резкий рост температуры в камере сгорания и прогар из-за нарушения охлаждающей завесы стенки камеры одного из компонентов.

Первый вывод: температура в камере сгорания сильно зависит от соотношения компонентов. Но почему? Соотношение меняется у нас на блоке? В который раз анализируем ситуацию, в который раз ползаем по блоку.

Обратили внимание, что в районе правого блока проходит горячая труба от газогенератора маршевого двигателя. Может быть, она повышает температуру?

В муках рождается правдоподобная версия. Когда не работает автономная установка, трубопроводы, подводящие топливо к управляющим двигателям, прогреваются, топливо поступает в камеру сгорания уже не в оптимальном соотношении, и хотя это злосчастное соотношение затем восстанавливается, процесс горения в камере уже нарушен. Остается только ждать, сколько времени выдержит конструкция.