Целитель

Получается, из-за моего идиотизма, эти подонки останутся на свободе? Непростой выбор. Сесть и надеяться, что их тоже посадят (что не факт), или выйти на свободу и простить им всё, еще и лечить их.

— Не знаю даже что Вам сказать. Дайте мне время.

— Джентльмена строишь? Времени не так у тебя много. Лучше уладить дело пока шум сильный не подняли. Такое предложение не каждому делают.

— Не давите на меня. Я и так поспешил и сделал глупость. Сутки, потом отвечу.

— Хорошо, тогда до завтра.

Обманул я его. Ответ у меня уже был. Не смогу я просить Настю об этом. Даже если меня будут расстреливать. Быстрее язык откушу. Зачем просил сутки на размышление? Не знаю, какая-то призрачная надежда на чудо. Вам легко было бы на краю пропасти отказаться от парашюта?

Внутренне я смирился, что несколько лет проведу за решеткой. А тут предлагают свободу. Если Сергей Николаевич добьется, чтобы их посадили, я сам буду просить меня на зону отправить с ними вместе. И устрою им там сладкую жизнь. А если нет? Не зря та сука так самоуверенна. Хрен ему, а не лечение. Хотя как вариант можно согласиться и ускорить ему конец. А потом и до остальных добраться. Где Сергей Николаевич? Как никогда сейчас нужно посоветоваться. Конвоир ведет не в камеру, а в другую сторону.

— Куда мы?

— Разговорчики! Передача тебе, заберешь.

От кого интересно? Родители надеюсь еще не в курсе. Некому было им сообщить. Выдают передачу — носки, трусы, платочки, зубная паста, мыло, продукты. Кто же это такой сообразительный, знает чего тут нужно? Спрашиваю от кого посылка — Савченко И.Г. - ничего не говорящая фамилия. И как мужская, так и женская. Хотя… И.Г. — Илона Георгиевна. Больше никто не подходит под такие инициалы. Да, хорошая девушка, даст бог, увидимся, надо отблагодарить будет.

Сидим с Димой и Марселем гоняем чаи, болтаем за жизнь. Подсаживается Рыло.

— Чё пацаны, в картишки перекинемся?

— Не, с тобой играть — лучше сразу бабки отдать. — отмахивается Марсель.

— Очкуете? Какие вы деловые, если играть не научитесь? Или мужиками будете?

У меня созревает мысль.

— На что хочешь играть?

— Да на что хочешь! — оживляется тот — финки, прикид, курёху.

— Не вздумай! — Дима дергает за рукав — продуешь.

— Ты что влазишь? — налетает на него Рыло — пусть сам решает.

— Во что играем? — подумал о сигаретах, которые отдал на общак, не забирать же теперь.

— Очко, бура, сека — выбирай.

— Давай очко — мне в принципе всё равно во что.

— Что ставишь?

— У меня на счету есть деньги, сколько проиграю, в ларьке отоварю на эту сумму, что скажешь, возьму. — Когда оформляли, все деньги, что были у меня с собой, положили на внутренний счет.

— Годится! По трёхе для затравки? — я киваю.

Начинает сдавать он. Дает 7, вальта, короля. Итого 13. Смотрю на колоду которую он держит в руках. Немного труднее, чем я расчитывал, но угадываю по очертаниям — следующий туз.

— Себе.

Переворачивает туза и десятку. Ладно.

Вторая сдача. 6, 9, высмотрел следующую даму. 18. Дальше 9. Хватит.

У него 9, 10. Опять проигрываю.

На третьей раздаче мне улыбнулась удача. 10,7, король. Три подряд выигрываю, народ вокруг оживился, Рыло никто не любит, моим выигрышам радуются. Потом проигрываю, раздача возвращается к нему. Получаю даму, 8 и 9. Итого 20. Следующую посмотрел просто так, всё равно не возьму — валет.

— Мне хватит. Себе.

Он переворачивает туза, следом 10. Как? Был точно валет! Молчу, не докажешь. Смотреть надо внимательней. Он выигрывает еще раз, на это раз честно. Следующая опять я набираю 20, следующая 9. И тут в поле зрения попадает кисть руки, под рукавом явно просматривается карта. Делаю вид что размышляю, потом резко хватаю за руку и второй рукой достаю спрятанного туза.

— Некрасиво Рыло. Что там полагается за такое?

Тот ухмыляется.

— Ты не блатной. Предъявить мне не можешь.

Смотрю на Глобуса. Тот пожимает плечами.

— У тебя рекомендации такие, что можешь сейчас объявить себя блатным. А можешь и так съездить Рылу по рылу — сам смеётся с каламбура — ты в своем праве.

Физически тот сильнее меня, он понимает это и презрительно улыбается. Поднимаю руку и медленно веду к нему открытую ладонь. У того в глазах недоумение, завожу ладонь сбоку и легко усыпляю его. Опускается на стул и тыкается мордой в стол. Аут! В камере тишина.

— А если ударю вообще сдохнет. Я еще за одного не оттянул срок — небрежно кидаю фразу. Глядишь и поверят.

— Как ты это? — прорезался голос у Глобуса — он живой?

— Живой. В отключке. Ментальный удар — я и сам не знаю, что это такое, они тем более.

— И любого так можешь? Покажи еще?

— Доброволец есть?

— Есть — Глобус толкает Синьку, молодого паренька — давай его!

Синька пугливо пятится.

— Не бойся, это не больно — успокаиваю я. Подхожу, провожу рукой по затылку и придерживая тело ложу его на пол. Я знаю еще несколько зон на теле человека, воздействуя на которые можно вызвать боль, обездвижить и даже убить. Но на практике отработал только эту. Эксперименты прерывает скрежет замка в двери. Успеваю вернуть в чувство Синьку. А Рыло сам проснется через часик.

— Колесов! На выход!

Иду и молюсь — Хоть бы Сергей Николаевич! Бог, наверное, есть.