Целитель

— Что ты своей игрушкой пугаешь? — неожиданно Тимур резко бросается на меня, палец непроизвольно сокращается, оглушающий хлопок, Тимура отбрасывает на машину. В машине раздается женский визг, высокий, непрерывный. Тимур стоит с прижатыми к груди руками, потом ноги подгибаются, падает на колени, затем валится набок. Я стою в глубоком шоке. Я так не хотел! Понимаю, надо бежать и не могу. Наконец деревянные ноги отрываются от земли, я сначала пячусь назад, потом поворачиваюсь и постепенно ускоряясь, бегу. В ушах еще звенит от выстрела, в мыслях сумбур. Автобус ждать нельзя, бежать вдоль дороги тоже нежелательно. Оружие! Надо выбросить. СТОП! ГДЕ ОНО? В руках нет, в кармане тоже. Я сам не заметил, как оно вывалилось из рук. И на нем мои отпечатки. Финиш. Назад вернутся? Там уже люди, собаки после выстрела на улице разрывались. Надежда только на то, что меня не знает та, которая в машине орала. И что убийство не свяжут с Настей. Убийство… До меня только сейчас дошло — я убил человека. Подонка, мразь, но человека. Опять начинается нервная дрожь, в висках дергаются жилки, сердце стучит на всю улицу. Стою посреди дороги и не знаю что делать. Машина едет навстречу. Милиция уже? Светится сверху огонек. Такси. Поднимаю руку, останавливается. Подняв воротник, сажусь на заднее сидение.

— В центр.

В городе еще кипит жизнь. Выхожу возле кинотеатра, там полно народа. Куда теперь? К Илоне? Смысла нет, если подозрение на меня падет, алиби не спасет. Отпечатки пальцев не изменишь. К Юре посоветоваться? Ничем он не поможет. В бега я не собираюсь. К Насте, попрощаться на всякий случай. Сажусь на автобус, следующий до больницы, проезжаю одну остановку и выхожу. Нельзя к ней в таком состоянии. Это во-первых. А во-вторых еще не хватало, чтобы меня пришли задерживать у неё на глазах. Или пойти сдаться самому? Какая вероятность, что на меня выйдут? Большая. Пожалуй, только один человек может дать правильный совет. Сергей Николаевич. Как-никак я за его дочь мстил. Вопрос, где он — дома или у Насти. Сначала домой попробую, туда ближе. Угадал, он оказался дома.

— Что с тобой? Выглядишь, как будто собаки за тобой гнались — он недалек от истины. Прохожу в комнату, сажусь в кресло — ноги тоже дрожат.

— Я убил Тимура.

— Что???

— Я застрелил Тимура Селезнёва. Я не хотел, но так получилось.

— Рассказывай подробно. Где, как — несмотря на ошеломленный вид вопросы по существу.

Рассказываю всё в деталях. Задав несколько уточняющих вопросов, Сергей Николаевич задумался надолго. Я молчу, от меня пока ничего не зависит.

— Что же ты натворил. Я бы превратил их жизнь в ад, они сами сдохнуть хотели бы. А теперь…

— Есть шанс, что меня не найдут? Если та женщина меня не знает…

— Нет у тебя шанса. Твои отпечатки есть у нас в базе данных. Когда в милиции по своим проверят, отправят к нам запрос. Я удалить их не смогу. Так что самое позднее завтра тебя будут искать. Где пистолет взял?

— Неофициальная версия — купил на рынке.

— Не пройдет. Но для тебя большой роли это не играет. Как минимум десятка светит, но могут и 15 натянуть. За явку с повинной возможно чуть скостят. Время еще есть подумать. Сейчас попробую узнать, некоторые контакты остались.

Звонит по нескольким номерам, везде видимо новости неутешительные, хмурится еще больше. Заканчивает разговор, закуривает.

— Нет у нас времени. Тебя уже ищут, он назвал тебя той девке, что в машине была, перед тем как выйти. Нужно сдаваться Саша. Добровольная явка учтется. Будем держаться версии убийства по неосторожности — до трех лет или исправительные работы. Есть у меня хороший адвокат знакомый. Шансы небольшие, но сделаем всё возможное.

— Выбора у меня нет. Поеду сдаваться.

— Я отвезу. И проконтролирую, чтобы правильно оформили. Ничего не бойся, я буду держать всё под контролем. Выпрошу еще пару недель отпуска.

Дежурный в УВД даже не удивился. Я думал, мне сразу наручники наденут и в камеру. Нет, сижу за столом, пишу признание. Спокойно так, как будто на работу устраиваюсь… на 10 лет. Дописал, расписался в журнале, попрощался с Сергеем Николаевичем.

— До утра в КПЗ посидишь, завтра со следователем будешь общаться — после очистки содержимого карманов дежурный лейтенант отводит в камеру. Там три человека спит. Ложусь, пытаюсь уснуть. Не получается, мысли стучат в голову. Тюрьма, зона, ничего не изменишь. Прощай учеба, врачом мне не быть. И всё из-за своей тупости. Не смог даже отомстить как надо. Только к утру немного задремал. К следователю повели рано, не терпится им преступника допросить.

Заводят в кабинет, три стола, четверо человек, все в гражданке, одна из них женщина. Смотрят на меня с интересом.