Целомудрие миролюбия. Книга третья. Миротворец

– Знаете, мне и не по силам исполнить всё то, о чем я возмечтал. – искренно молвил Михаил, а затем рассказал небольшую историю. – Недавно сидя на ступеньках возле театра в своем родном городе, я, взявши горсть очищенных семян подсолнуха, кормил ими голубей. Сначала птиц прилетело несколько. Затем их становилось всё больше и больше. Возле меня теперь уже ворковали десятки птиц, и мне тогда стало страшно, я устрашился не количеству пернатых, а того, что я не могу накормить всех, ибо в моей руке была лишь горсть семян. Одни поклевали все семена, и другие птицы смотрели на меня, ожидая подаяния. Также и мудрецы философы располагают только частью мудрости для пользы человечеству, и они не способны вразумить всех, а только тех, коим предначертано судьбой. Я не смогу обезоружить всех, но также и неведомы имена тех, кто прислушается к моей проповеди о миролюбии.

– Недаром вас прозвали Миротворцем, теперь я понимаю почему. – сказал премьер министр. – Впрочем, вас это нисколько не оправдывает. Скоро состоится юбилейное празднование победы, в то время как вы призываете забыть о том славном времени. Вы видимо задумали лечить людей забвением, но это, скажу я вам, скользкий путь. Неужели таков ваш способ борьбы с милитаризмом?

– Меня с недавнего времени волнует нынешняя нравственная обстановка в нашей стране. К тому же мысль может преобразоваться не только в доказательство истины, но и в простой совет. Но люди почитают себя независимыми, отвергают любой данный мной совет, называя меня далеким человеком, имея в виду родство или конфликтную близость. На что отвечу, а разве вы не послушаете незнакомца, который скажет вам – не ходите здесь, а то снег с крыши упадет и навредит вам. Ещё как послушаете, и обойдете опасный участок. Также обстоит дело и с житейскими вопросами. Однако я полагаю, что я не авторитетен среди образованных людей. – вкрадчиво говорил Михаил. – А по поводу вашего вопроса о забвении скажу следующее. Когда страсть побеждена, когда грех остался в прошлом, стоит позабыть предмет соблазна, либо помнить о нем и страшиться тех последствий, к чему может привести повторное согрешение. Для себя я избрал забвение греховных воспоминаний из прошлого, дабы не разжигать былое. Потому-то и надлежит позабыть все войны и всякое пролитие крови, дабы не повторять сие зло. Но историки всё сохраняют, рассказывают о том, давая повод будущим военачальникам поработать над ошибками. Отсюда создаются всё более мощные и смертельные для всего живого орудия убийства. Затем в ответ создаются защитные механизмы и системы. Далее идет усовершенствование оружия, дабы преодолеть защиту. Так снова и снова, по кругу, покуда гонка вооружений не приведет к окончательному финишу. Что ждет нас в конце? Либо жизнь, либо смерть. Либо осознание бесполезности всего этого безобразия, о чем я говорю всем и каждому. Либо наступит равноправие нападения и защиты, отчего сидение на бочке с порохом окажется затяжным и бессмысленным. Либо человечество погибнет из-за (как писал классик) нравственной глупости. Всякое оружие создано и придумано как орудие массового убийства, ибо пуль создано намного больше, чем людей живущих на земле в данную секунду времени. Дьявол намерен не только погубить всё человечество, но и подготовился к исполнению сего злодейства с превеликим запасом.

– Ваш антимилитаризм не подается воображению. – заметил и усмехнулся премьер министр в который раз. – Даже затрудняюсь вас переубеждать.

– Я вас искренно уверяю, не стоит и пытаться. Иные взгляды на жизнь не могут сложиться, когда человек видит видеокадры теперешнего состояния мальчика Вани, которого изувечило вооружение, примененное на Донбассе. Мальчик лишился ног, лишился правой руки и практически утратил зрение. И вот в больничной палате празднуют его день рождение, к нему подносят торт с зажженными свечами. С трудом видя, с двух попыток Ваня задувает свечи и все его ближние, безусловно, загадывают скорого выздоровления мальчику. Затем все начинают хлопать, поздравляют его и аплодируют. И в этот момент слезы навернуться у каждого видящего то, как Ваня, слышит хлопки, и потому начинает пытаться аплодировать в ответ, но его левая рука ударяется об воздух. Так и другой мальчик стоит возле разбомбленной остановки с плакатом в руках, на коем начертано – “Я не сепаратист. Я Миша”. Вот что творит оружие, такие судьбы складываются из-за простого нажатия кнопки или рычага. Поэтому я никогда не притронусь к оружию, и потому никто не пострадает от моей руки.