Целомудрие миролюбия. Книга третья. Миротворец

Венедикт выглядит антиподом Михаила. У него грубое мускулистое телосложение, мраморные аристократические черты лица, римская короткая стрижка, в движениях высокомерие и изысканность, в глазах его пылает огнем алчность и жестокость, на устах его яд, а в сердце желчь, на руках невидимая кровь и невидимые следы блудодейств. Венедикт нахально воззрился сначала на свою любовницу, затем лукаво улыбнулся Михаилу, не сводя паучьих очей со своей жертвы.

Глаза миротворца налились слезами, его былое самообладание пошатнулось, ему стало дико больно на душе, такого поворота событий он не ожидал, чего угодно, но только не измену своей единственной любви.

Люди в зале разошлись и бесшумно застыли, либо у Михаила притупился слух. Собравшись с духом, он вымолвил, обращаясь к Венедикту:

– Взгляни антихристианство на картину своего будущего, воззрись на сих людей и узри, насколько они слабы, они подчиняются тебе из страха, делают то, что ты велишь им, мыслят так, как ты им разрешаешь. Вскоре ты останешься один посреди безжизненных камней.

– Видимо так ты приветствуешь своего правителя, или своего друга. Ведь мы так давно знакомы, творец Миролюбов Михаил. И вправду к чему все эти формальности. Ты же прекрасно знаешь, что одиночество не мой удел, насколько нам всем известно, только ты отличаешься нелюдимостью и склонностью к сумасшествию. Не правда ли господа? – скользким тенором обратился злодей к публике, а затем продолжил. – Насколько тебе известно, страхом властвует творец над своими творениями, без страха не будет ни веры, ни надежды, ни любви, и взгляни на всех этих людей. Именно я их создал, они достигли успехов и служебных высот благодаря моему покровительству. И не сомневайся, они верны мне. Особенно верна эта миленькая блудница. – он ещё раз поцеловал женщину в белом платье, но теперь в губы, и отшвырнул её от себя словно куклу, отчего та окаменело пала на паркет с изумленным ошалелым взором. Она глядела на Михаила, когда её платье начало окрашиваться в багровый цвет блудодейства.

Миротворец не смог ничего произнести, столь сильно его покоробил сей поступок Венедикта.

– Надеюсь, ты вспомнил ту, которая отвергла тебя, впрочем, она нисколько не изменилась с тех пор. Мне не пришлось долго искать её, так как она сама с легкостью отдалась мне. Ведь я именно тот, кого она так желала встретить. И я вкусил плоть этой женщины, которую ты полюбил, и девство которой ты хотел сохранить. – продолжал измываться Венедикт над Михаилом. – Она отказалась от твоего ничтожного мировоззрения в угоду своим страстям, она насмехалась над твоей ранимой душой, в угоду своему самолюбию. Нужна ли она тебе после всего этого? Она вавилонская блудница, чьё тело прогнило от прелюбодейств, чья душа принадлежит мне. Как ты спасешь её, миротворец, ответь мне? Или забирай её, и познай её, ведь о том ты мечтаешь, ведь ради неё ты отказывал всем, и Анну не познал и Мирославу, никого. Остался девственником ради этой блудницы. Но я вижу твои греховные желания насквозь, ибо они и есть я.

– Твой удел видеть только злое, добра не различая. – ответил ему Михаил. – Не искушай меня, ибо ничто земное не заменит небесное. Мой Бог Христос Перводевственник и я Ему одному служу. Не соблазняй меня этой женщиной, которую я так люблю. Она вскорости покинет тебя, когда узнает кто ты на самом деле.

– И что же, прилюдно назовешь меня злодеем, прилюдно опозоришь меня? – Венедикт выказал разочарование, узрев нравственную стойкость и твердость Михаила. – Но никто тебе не поверит. Да и зачем нам ссориться. Ты известный именитый человек и я не менее прославлен. Мы с тобой очень похожи, мы оба стремимся к идеалу, к совершенству жизни. Только в твоем утопическом мире, в коем прекратятся войны и насилие, где восторжествует целомудрие, и все будут девственниками, большинство людей погибнет от скуки, а меньшинство рода людского будет жить безгреховно и мирно как ангелы. Большинство нынешних людей к той совершенной жизни попросту не готовы, они звери которые могут только размножаться ради удовольствия и бороться за лучшее место и кусок пищи послаще. В моем же представлении о будущем мире, выживет большинство, которое жаждет лишь удовольствий и обогащения, и грешники получат то, что они жаждут, они охотно истребят тысячу праведников ради миллиарда грешников. Мы с тобой несем на жертвенник мироздания разные жертвы.

– Вот только ты служишь дьяволу, которому нужна только кровь человеческая, кровь блудодейств и кровь насилия. И я разрушу оные жертвенники. Ибо Богу нужна не жертва, но милость. – говорил Михаил, а потом смиренно возопил. – Будь и ты милосерден, оставь этих людей, отвергни зло.

Венедикт в ответ лишь злорадно усмехнулся, его позабавила оная худая фигура жалкого человека, возомнившего себя пророком, говорящего с ним на равных.