Целуй меня немедленно!

Искала я действительно иголку в стоге сена. Но стог мой имел некоторое ограничение — я читала про казненных в Беллариуме ведьм и пыталась определить, кому же из них принадлежал гримуар. Гримуар этот приволок мой добрый друг и его подозрительно милая светлая невеста из самого сердца Туманных чащ.

В общем, задача была прозрачная и невыполнимая. Прямо все как я люблю… Правда, доступ к местным архивам, конечно, меня воодушевлял, но очень быстро я поняла, что ничего нужного не найду. Его здесь просто нет.

Впрочем, это не мешало мне гонять Акселя по всей площади библиотеки с требованием принести «вон ту синюю книжечку с самой верхней полки». А потом не без удовольствия наблюдать, как светлый забирается на стремянку под самый потолок и оттуда, проявляя чудеса акробатики, тащит мне очередной толстенный и совершенно ненужный фолиант.

Ну а что? Труд облагораживает человека. Даже если этот человек — светлый маг.

44

Королевский бал в честь фиктивной помолвки наследного принца с темной магичкой был торжественно объявлен открытым. Я выхаживала с максимально надменным видом по залу под ручку с Акселем. Принц же чуть ли не светился от непонятной мне радости, ходил с крайне довольным видом и каждому заговорившему с ним демонстрировал меня: «Знакомьтесь, это моя невеста Гвендолин Мортон. Потрясающая проклятийница! Правда, мне повезло?»

Как правило, где-то на середине фразы придворные менялись в цвете и бочком-бочком пытались отойти подальше от нашей парочки.

— Зачем ты их пугаешь? — вполголоса спросила я, когда мы пошли на очередной круг променада по залу.

— Потому что могу, — невозмутимо ответил Аксель. — А еще потому, что сразу видно, кто действительно заинтересован, а кто пытается подлизаться.

— Пока что статистика не в пользу ваших придворных, — заметила я.

— Мы пока не встретили никого сколь-нибудь значимого, — отмахнулся Аксель. — А вот сейчас встретим… Герцог Фортон, как я рад вас видеть!

Принц широко улыбнулся мужчине средних лет. Он был чем-то неуловимо похож на отца Акселя, как могут быть похожи троюродные братья. Это не явные черты лица и даже не цветовая гамма, а что-то другое, более глубинное. Походка, жесты, взгляд, какой я увидела у Акселя лишь здесь. Поистине королевская порода, ни с чем не спутаешь.

— Здравствуй, мальчик мой, — тепло улыбнулся мужчина. — А это та самая Гвендолин Мортон?

— Ваша светлость, — я почти рефлекторно присела в образцово-показательном реверансе, Рулз могла бы мной гордиться.

— Да. Моя невеста, — с поистине королевским достоинством ответил Аксель.

Врет и не краснеет!

— Темная, — констатировал герцог.

Я очень хотела заломить бровь или ехидно поинтересоваться, что его смущает в моей магической принадлежности, но мужчина неожиданно продолжил:

— Темная — это хорошо. Слышал про Крейга-младшего?

— Слышал, — губы принца растянулись в улыбке, — Алекс задал интересный тренд.

— Алекс не наследует трон, так что у него есть некоторая вольность. А ты играешь с огнем, — нахмурился Фортон.

— Я вполне отдаю себе отчет, что и почему делаю.

Мне хотелось пошутить, что я тут временное решение, но я промолчала. В конце концов, тут много других неприятных личностей, на которых можно отыграться. А этот герцог, кажется, Акселю очень дорог. И я почему-то пожалела парня.

45

Вечер был крайне утомительный. Мы ходили под ручку, общались, танцевали. Точнее, Аксель меня водил, с кем-то разговаривал, а потом вел в танце, потому что хореография явно не была моей самой сильной стороной. Я скучала, хотя парочка противных мужиков, пялящихся на меня сальными глазенками, теперь восседает в гостевых уборных. И восседать им там еще долго — проклятье острого поноса штука действенная и крайне неприятная.

Но веселье началось в тот момент, когда принц вздумал куда-то смыться.

— Мне нужно отойти, — тихо произнес он.

— Ну нет, ты не оставишь меня на съедение своему зоопарку, — вцепившись в его локоть мертвой хваткой, заявила я.

— Мортон, не дури. Мне правда нужно.

— Терпи, — продолжала я держаться с парня, как утопающий за веточку. — Ты ж паладин. Вам по религии положено терпеть все тяготы и невзгоды, чтобы привнести свет в нашу печальную жизнь.

— Темная, я тебе сейчас такое привнесу, мало не покажется, — прошипел Аксель. — Пусти немедленно или пойдешь со мной.

— Фу, как ты мог предложить мне такую пошлость! — возмутилась я. — Ты же паладин!

«Ты же паладин» поднял глаза к потолку и, кажется, принялся тихонько молиться. Ну это он от радости, что выбрал такую прекрасную невесту, не иначе.

— О, Аксель, как мы ради тебя видеть!

Хором воскликнула пестрая стайка разнокалиберных девиц. «Ты ж паладин» как-то хищно оскалился и подтолкнул меня вперед.

— Девушки, я буду вам очень признателен, если вы развлечете любовь всей моей жизни в мое отсутствие.

— Сочтем за честь! — прощебетали девицы, и пока у меня в глазах рябило от бантиков и рюшей, Аксель куда-то смылся. Гад!

— Так значит, вы — та самая Гвендолин Мортон? — на меня уставились почти две дюжины любопытных глаз, и я почувствовала себя экспонатом на выставке.

— Моя слава меня опережает, — я сдержанно улыбнулась.