Целуй меня немедленно!

К середине дня тропинка вывела нас на неплохо сохранившийся тракт и идти стало легче. Кусты как-то перестали пугать, отодвинувшись к краю дороги. Рассеянный солнечный свет золотил осенние листья. Хотя, конечно, «золотил» не совсем то слово. Среди классических осенних цветов встречалось любопытное разнообразие туманных мутаций — вырвиглазных, кричаще-опасных, чужеродных. Но все равно пейзаж казался красивым и умиротворяющим. Не хватало только, чтобы еще какая птичка чирикала, и почти романтическая прогулка.

Я аж головой тряхнула, чтобы вытрясти из нее эту неожиданную ерунду. Прогулку ей романтическую со светлым захотелось, ага. Одна вон уже прогулялась, теперь всем континентом не знаем, куда спрятаться от последствий.

— Все в порядке? — спросил Аксель, как назло внимательно за мной наблюдавший.

— Да, — раздраженно ответила я и прибавила шагу. — Не хочу опять ночевать на дереве.

Светлый промолчал, но тоже зашагал бодрее. Некоторое время мы шли молча, но я буквально кожей ощущала на себе взгляд парня, а потому решила занять его разговором. Глядишь, два дела делать одновременно у него не получится, а потому придется просто говорить со мной, не кидая странных взглядов.

— Как мы найдем храм? — спросила я.

— Войдем в главные ворота и прогуляемся до центра.

— Оптимистично… — я посмотрела на солнце, упорно сползавшее к горизонту.

— Успеем, не переживай, — спокойно произнес Аксель.

Собственно, спорить с очевидным было сложно — неожиданно тракт пошел вниз, и нам открылся вид на город. Красивый, кстати. Разлинованные под прямым углом улицы, белокаменные строения, симпатичные башенки. Позолоченный купол храма тускло блестел почти в центре.

— Видишь, куда нам? — уточнила я на всякий случай.

Светлый медленно кивнул, вглядываясь в город. Такой решительный, такой отважный благородный паладин. Казалось, мы замерли, и Туманные чащи замерли вокруг нас. Никто не дышит. Никто не двигается. Только смотрят и принимают решение. Мы будем искать способ их уничтожить, а они уже знают способ уничтожить нас.

— Идем, — уверенно произнес Аксель и взял меня за руку. — Не бойся. Я не позволю причинить тебе вред.

Все ехидные шутки мира застряли у меня в глотке — такой серьезный был взгляд синих глаз. Я медленно кивнула, и мы зашагали к городу.

И почему-то пальцы наши переплелись. Клянусь, они жили своей собственной, отдельной от нас жизнью.

63

Если бы мы шагали к порталу, гудение от которого эхом гуляло по пустым, подозрительно чистым улицам, наш путь был бы проще и быстрее — шли бы себе по прямой и шли.

Но нам нужно было добраться до этого злосчастного золотого купола, а потому приходилось двигаться «лесенкой». Вперед, направо, вперед, направо… Чем глубже мы входили в белокаменный мертвый город, тем теснее я прижималась к Акселю. Беллариум меня пугал. И пугал не просто своими пустыми, идеально чистыми улицами со следами чьих-то весьма впечатляющих когтей на камнях. Пугал жуткой участью темных магов, попавших в руки местного правосудия.

— Ты как? — тихо спросил Аксель, замерев перед очередным поворотом.

— Нормально, — мрачно ответила я.

— А выглядишь, как будто не очень, — констатировал светлый, осторожно заглядывая за угол.

— Просто геройство — не моя стезя, — честно ответила я.

— Почему? — удивился парень.

— Ты — паладин, тебе не понять…

— Ну ты попробуй, — медленно доставая меч из ножен, предложил Аксель.

— Мне бы бежать и прятаться, выживать любой ценой. А тут я прям поперек собственных инстинктов лезу в демоново пекло…

— Зато лезешь в очень приятной компании, — усмехнулся светлый.

— Ой ли, — скривилась в ответ.

— Ну да. Вот смотри: ты, я и это уникальное чудовище.

Я чуть не взвизгнула «кто?!», но с усилием взяла себя в руки. Аксель кивнул за угол дома, и я очень медленно и очень осторожно заглянула за поворот. При этом светлый страховал, поддерживая меня своей широкой, горячей ладонью за талию. В принципе, я и чудовище-то не сразу рассмотрела — все мысли как-то разбежались от этого незамысловатого жеста. А когда увидела, то чуть не плюхнулась на пятую точку от эмоций.

Прямо на входе в храм возлежал чешуйчатый лев с огромными такими кожистыми крыльями.

— Значит, план такой: я буду его отвлекать, а ты прокрадешься внутрь. Там в глубине галереи памяти есть малоприметная дверца…

— Погоди-погоди, я не собираюсь рыться в светлом храме без тебя!

— Боюсь, у нас не особенно много вариантов — эта мантикора едва ли согласится освободить проход.

— Я могу проклясть ее, и она ослепнет, — легкомысленно отмахнулась в ответ.

— Это вряд ли, — усмехнулся парень, — у нее чешуя, как тысячи тысяч амулетов.

Я снова выглянула из-за угла, чтобы рассмотреть противника получше. С сожалением пришлось признать, что Аксель прав — фонило от чудовища знатно.

— Значит, за этой дверцей… — продолжил Аксель, но я его раздраженно перебила:

— Прекрати. Мы или войдем вдвоем, или… — я сбилась, не продумав фразу до конца.

— Или?

— Без «или», я передумала.

— Это нерационально, Гвендолин, — нахмурился Аксель.