Целуй меня страстно

Потом я увидел несколько писем на полу, которые, вероятно, были подсунуты под дверь, и поднял их. Но и из них тоже не почерпнул ничего полезного.

Я уже собирался отойти от стола, когда заметил лист бумаги, прижатый пресс-папье. Это был фирменный бланк. В заголовке значилась крупная компания по производству газолина. Весь текст составляла всего одна строка: «Путь к сердцу мужчины…» и две буквы: «Б.Т.».

Велда сразу догадалась бы, что это такое, но ее не было. Вероятно, Берта написала это на какой-то заправочной станции. Я осмотрел листок и вспомнил ее лицо. Я знал, о чем она думала, когда писала это. Я скомкал лист и задумался так глубоко, что даже не услышал, как открылась дверь кабинета.

— Полагаю, вы сможете что-нибудь сделать с этим. У нас почему-то не получилось, — произнес мужской голос.

Я понял, что он держит револьвер, хотя и не видел его. Понял, что он не один. Но что это? О, голос! Я узнал его голос. Это был один из тех голосов, которые врезались в мою память на всю жизнь.

Услышав этот голос, я, видимо, мог считать себя покойником. Но тут во мне взыграла дикая ненависть. Я резко повернулся и с каким-то исступлением бросился на него. Мимо меня пролетели две пули. В следующий миг он уже лежал на полу, а его револьвер откатился куда-то в сторону. Я нащупал пальцами его глаза и надавил на них со всей силой. Он заорал так дико и хрипло, что казалось, его легкие вот-вот лопнут. Затем я услышал еще чей- то голос, после чего перестал различать что-либо вообще.

Открыв глаза, я обнаружил, что нахожусь в помещении с высокими окнами. Руки мои были связаны, ноги — тоже. Во рту ощущался привкус крови, а в глотке что-то неприятно булькало. Комната была пуста, и в ней отвратительно чем-то пахло. В углу я заметил одинокий стул, а в стене, рядом с кроватью, находилась дверь. Я попытался шевельнуться, но не ощутил ничего, кроме боли в суставах. Прислушавшись, я различил только стук дождя по стеклам. Интересно, сколько времени я тут валяюсь? Я взглянул на часы, но они остановились, хотя циферблат светился и стекло было цело. Я вновь осторожно подергался и понял, что у меня ничего путного не выйдет. Да, плохо, слишком плохо работать без пистолета. Неожиданно послышались чьи-то шаги, и в комнату вошли двое.

— Он очнулся, как ты думаешь? — спросил один из них.

— Да, похоже на то.

Они приблизились к кровати и встали возле меня.

— Знаешь, что ты наделал, болван? Ты выдавил глаз Фореману. Он кричал так громко, что врачи в больнице уже начали считать его последние минуты. И еще ты успел проломить череп Дьюку.

— Катись к черту! — пробормотал я.

— Ладно, ты еще поползаешь перед нами на коленях, — усмехнулся второй незнакомец. — Скоро сюда прибудет босс. Он задаст тебе несколько вопросов, на которые ты будешь обязан ответить. Мы постараемся помочь тебе в этом… Не бойся, мы тебя легонько… потихонечку, чтобы не сдох до времени…

Я прекрасно понимал, на что способны эти садисты. Конечно, они сразу меня не убьют, но сначала хорошенько поизмываются. Я лежал и призывал к себе милосердную смерть, сознавая, что легко умереть не удастся. Затем темнота снова поглотила меня.

Когда я очнулся, в помещении никого не было. Я крепко задумался. Как же выбраться из этого безвыходного положения!? Я внимательно осмотрел кровать. Обычная кровать, с металлическими шарами и сеткой. Я шевельнул руками. Веревка связывала их будто стальными наручниками. А время шло… текло… переливалось…

Я придвинулся к краю кровати, и после невероятных изощрений мне удалось скатиться на пол. Некоторое время я лежал и прислушивался, не придет ли кто-нибудь на шум моего падения, но ничего не уловил. Кругом стояла тишина… мертвая тишина. Несколько минут ушло на то, чтобы приподняться на колени и упереть веревки в металлический обод кровати. Сейчас была дорога каждая минута. Мог кто-нибудь войти, и тогда мне конец. Веревка промокла от крови, руки ужасно болели, но я из последних сил водил ими, чтобы веревка терлась о металл.

Терпение всегда приносит успех, и вскоре мои руки были свободны. Еще несколько минут ушло на то, чтобы затекшими. непослушными руками развязать и ноги. Уйти отсюда я, конечно, не мог, но я знал, что делать в подобных случаях. Я вновь улегся на кровать, стараясь придать обстановке прежний вид. Теперь я в любой момент мог освободиться от веревки. Только бы эти ублюдки не заметили. что я сухмел сделать невозможное.

Время! Теперь оно работало на меня. Силы приходили ко мне с каждой новой секундой. Я уже не связанный по рукам и ногам пленник, а боец, отдыхающий перед смертельной схваткой. Я вспомнил Берту, Раймонда и парня, ослепшего по моей милости и который скоро, судя по словам гангстеров, встретится кое с кем на том свете. Сейчас я отлично понимал, как тяжело было Берте, когда она находилась в их руках. Да, два миллиона баксов — это не шутка. Куда более грязные и кровавые преступления совершались и из-за гораздо меньшей суммы.