Цена бессмертия

— Секретность, Дэн. Даже сверхсекретность, если сотруднику Генерального штаба не дано об этом знать. Да и зачем, было сказано нам, говорить о том, чего нет и в помине? Завод не может производить основную продукцию — значит, нечего молоть языком.

— Логи-и-чно… — задумчиво протянул я и больше вопросов задавать не стал. Но от комментариев Ричарда у меня остался какой-то неприятный осадок. — Значит, ты говоришь, что он производит киберов-рабочих…

Я представил, как Глэдис стоит у ленты конвейера в сборочном цеху, а за спиной у нее прохаживается металлическая образина и ревет дурным голосом: «Не спать! Работать! Кто не выполнит норму — пойдет в карцер!» Картинка получилась страшноватая. Прямо военный концентрационный лагерь какой-то, подумал я, наверно, у меня все-таки стереотипное воображение…

Хотя что можно ожидать от Рута в той ситуации, которую он создал на Рамзесе-2?

— А сколько там работников? — спросил я.

— Немного. Подавляющее большинство операций совершают кибермеханизмы. Так что на заводе всего сто пятьдесят контрактников. Но генератор и сервер установлены в центре комплекса. Люди окружают их. И учитывай при этом, что цеха охраняются киберами Рута. То есть, — заключил он, — очень сложная диспозиция людей и нелюдей. Здесь, прежде чем планировать операцию спасения заложников, надо хорошенько подумать о дистанционной разведке…

Дистанционная разведка… «Вот если бы Рут подпустил корабли на тысячу километров»…

И тут меня осенило. «Так какого черта? — подумал я. — Рут подпустит меня намного ближе — вплотную. И во время сближения с ним и надо производить эту разведку!»

Я повернулся к Ричарду и спросил:

— Допустим, ты знаешь, где располагаются люди, где стоят киберы и аппаратура. И ты находишься внутри сферы, которую охраняет генератор Рута. Как ты собираешься спасать людей?

Ричард быстро посмотрел на меня и задумался. Потом сказал:

— Я думаю, надо использовать режим «Ловушка».

Я понимающе кивнул. Генератор отца в этом режиме создавал подпространство открытого типа сложной топографической конфигурации. Тот, кто попадал в это подпространство, то есть тот, вокруг кого оно создавалось, уже не мог выбраться из него самостоятельно. «Ты сделаешь несколько шагов, — объяснял мне когда-то Уокер, — и неожиданно найдешь себя в километре правее своего прежнего местоположения. Ты кинешься вперед и через пять минут спотыкливого бега по прямой увидишь, что прибежал точно на то место, откуда стартовал…»

— Если представить, что я знаю точное взаимное расположение людей и киберов… Я заключу заводской комплекс в такое подпространство, в котором киберы и Рут будут бегать на месте, стрелять и плеваться, но попадать при этом только в самих себя. А люди смогут пройти к транспортному звездолету и покинуть планету. После этого я выключу генератор и открою завод воздействию генераторов эскадры. И Рамзес-2 «свернется» в голубенький шарик. На этом все и кончится.

Да, подумал я, на этом все и кончится. «Этот шар, — говорил Уокер, — абсолютно замкнутая система. Нежизнеспособная. Если ты „сворачиваешь“ планету, то она оказывается отрезанной от системы звезды, вокруг которой вращается. Сам понимаешь, что для обитателей объекта „свертки“ это катастрофа. Ни света, ни тепла, остановка вращения планеты вокруг светила и вокруг своей оси, а значит, страшный тотальный смерч, сметающий все на своем пути… Это гибель».

— Ну что ж, хороший план, — одобрил я. — А теперь скажи: на Рамзесе-2 есть приборы типа Б-10?

— Нет, — уверенно ответил Томпсон. — Такой аппаратурой снабжаются только спецвойска и боевые суперкиберы типа твоего Торнадо.

— Значит, Рут не сможет дистанционно определить, что у нас на борту генератор «два в одном»! — констатировал я. — Тогда слушай, какой план у меня. Мы подлетим к Рамзесу-2, свяжемся с Рутом, и я скажу ему, что готов обменять свою жизнь на жизнь Лотты и Глэдис. Он согласится, потому что только этого и ждет. Он пропустит нас внутрь своей условной сферы, и мы начнем снижение…

Глаза Ричарда загорелись. Он начал понимать, в чем суть замысла. А я продолжал рассуждать:

— Данные от Б-10 ты получишь на высоте в тысячу километров. С этой отметки мы можем спускаться медленно, минут десять. Но не более, чтобы не вызывать подозрений. Тебе хватит времени на создание топографии подпространства и настройку режима?

Ричард сильно почесал затылок:

— Маловато, конечно! Но что делать! Я заготовлю все возможные шаблоны…

— Вот, — говорил я. — Потом мы сядем на территории завода. Рут будет недоволен тем, что с моим звездолетом стыкован Торнадо, но здесь, я думаю, мы с ним договоримся. Главное, он не «увидит» генератор внутри Ланцелотта…

Ричард восторженно смотрел на меня.