Цена иной реальности (СИ)

— Я-я… не знаю, насколько это гуманно… — мышцы волка непроизвольно сводило. — Я всем сердцам желаю спасти брата, но потом сразу же вспоминаю слова о зависти ему. Они верны. Я завидовал и всегда старался возвыситься над Егором, — мужчина шмыгнул носом. — Если я выберу брата, то это будет эгоистичной попыткой нарастить авторитет перед ним и устроить собственный комфорт. Без сомнений, будь Егор на моём месте, то он выбрал бы меня… однако ему не нужно становиться лучше! В нём нет низменных начал, а во мне есть! — зверь буйно вцепился в мех на висках. — Чёрт возьми! Да почему я вообще обязан решать, кому дозволено жить?! — канид взревел. — Все мои умозаключения стоят на грани самообмана! Как я могу быть уверен, что выбор Корал не вызван влечением к Насте? Как?!

— Здесь нет выбора правильного или неправильного — всё оценочно, — изрёк Древний, отшелушивая каменную крошку от колонны. — Любая судьба будет ценнее моей, так что, пожалуйста, думай столько, сколько тебе необходимо.

Из Виктора полился неконтролируемый плач.

— Прости, брат! Я… кхм… я выбираю Корал! — выкрикнул милиционер. — Пусть она вернётся в наш мир! Я несу полную ответственность!

— Да будет так!

Когти существа высекли сноп синих искр.

Александр провёл у кровати Евгении всю ночь. Изящная лапка жены согревала чуть огрубевшую длань лиса, возвращая покой в его душу. Наставшим утром Бунтарёв, роняющий голову от усталости, на цыпочках вышел из палаты с посапывающей хищницей. Попросив сварить кофе у одной из волчиц-ассистенток, он пробрался в сад с порцией бодрящего напитка.

Снуя по топиарию с кустарниками, изображающими диких животных, агент замер у базальтового фонтана. Оттуда на него взирало мутное отражение, соответствующее не то постылому отморозку, не то гражданину, пострадавшему в непростой ситуации. Вглядываясь в размытый облик, ГУБшник не различил хлопок автомобильной двери за воротами особняка. Скоро сбоку от Александра появилась уставшая морда лисицы в окровавленном военном обмундировании. Бывший военный омрачился.

— Мы отыскали неопровержимые доказательства причастности «Atfal alfada» к убийствам и сведения о пособниках. Когда Управление получит их, лавочку тут же прикроют. Сил культа не хватит для дальнейшего противостояния.

— Это конец? — лис не поворачивался к чернобурке.

— Да, мы победили, но… Тварь взбунтовалась и убила многих: своих, чужих… и Захара в том числе.

Майор скинула каску на лужайку, усевшись на край фонтана.

— А Катя, Кошкин, Вишневская? — мужчина осёкся. — Они живы?

Периферийным зрением государственник приметил унылые кивки Черноус. Улыбчивая роковая хищница вышла из каниды, впустив в неё безрадостного жнеца.

— Отлично. Что же, — он отпил кофе из красной кружки, — полагаю, мне больше не о чем с тобой говорить. Впредь не суйся в мою жизнь, иначе я осуществлю обещанное.

Не разжалобившись ни на каплю, Бунтарёв двинулся к крыльцу усадьбы. Внезапно ладонь в тактической перчатке ненавязчиво приостановила его.

— Постой… — Наталья затаила дыхание. — Могу ли я что-то сделать, чтобы заслужить твоё прощение?

ГУБшник развернулся к лисице.

— Нет, не можешь. Ты — самая лживая, коварная и жестокая женщина на свете. В тебе нет ничего хорошего. Если ты что-то и делаешь, то исключительно для личной выгоды, — Александр пялился на плутовку в анфас. — А теперь убери от меня лапу.

Сглотнув, офицер послушалась лейтенанта, потупив взор на обувь.

— Извини… мне жаль, что я подстрелила твою жену и подставила тебя.

— Проваливай!

Более не тратя времени, лис устремился в операционную.

Смыв с тел следы битвы, волк и гепард навестили больницу. Виктор был чернее тучи: чудо не случилось — никто не воскрес. Перевозбуждённая от столкновения фелида без отдыха поминала мёртвые тела. В учреждении здравоохранения она взяла страховочное направление на приём к врачу для осмотра ушибленного виска, отделившись от напарника.

Сидя в регистратуре, милиционер щипал себя за шерсть до скрипа зубов. Диалог с Древним проигрывался в воображении, словно заевшая пластинка. Правильность совершённого выбора отказывалась определяться даже в спокойной обстановке. По привычке Кошкин полез в карман куртки, чтобы вытащить кусок горького шоколада, но там оказалось пусто. От досады он шлёпнул по ноге, мгновенно ввернув бранное слово: боль от пулевого ранения пронзила его.

Граждане уже кидали опасливые взгляды на угольношёрстного, как вдруг в коридоре нарисовалась смеющаяся во всё горло Вишневская. На всех парах кошка протаранила капитана.

— Вик! Ты не поверишь! — девушка сжала его в теснейших объятиях. — Я общалась с врачом, и тут мне позвонил неизвестный номер! Я ответила, а там Корал!

— Ч-что?! Как это возможно?!

Сражённый наповал, он впечатался в спинку сидения. Осклабившаяся любительница байков отпрянула от канида, давая ему немного свободного пространства.