Цена мечты

Лицо маркиза потемнело от гнева. 'Это уже переходит всякие границы...'- начал было он, сжимая кулаки, но сестра лишь вновь нетерпеливо дернула плечом. А потом с громким скрежетом отодвинула свой стул, поднялась и направилась к двери. Руэйд Д'Элтар, отняв от лица ладони, привстал: 'Инес, дорогая! Прошу тебя! Не надо так, ты просто не понимаешь!..' Баронесса, уже стоя на пороге, на миг обернулась. 'Молчи, Руэйд. Уж лучше бы я действительно не понимала,- она посмотрела на взбешенного брата, и темные глаза стали холодны, как лед, что недавно звучал в ее голосе.- Делай, что хочешь, Астор, меня это больше не касается. Но та, ради которой ты поступился собственной гордостью и выставил себя на посмешище, сегодня же получит мое благословение на учебу в Даккарае - может, тогда хотя бы кого-то в нашей семье мне не стыдно будет назвать офицером!' Баронесса Д'Элтар вздернула подбородок. И покинула столовую, хлопнув дверью так, что дом сотрясся от фундамента до самой крыши. Маркиз, тяжело дыша, сгорбился в кресле, невидящим взглядом упершись в стену. Руэйд Д'Элтар, сминая газету, что все еще держал в руках, горько улыбнулся. 'Прости меня, Астор,- тихо сказал он.- И ее прости, она была неправа, но, поверь, если бы она знала...' Шурин отстраненно качнул головой. 'Она права,- чужим голосом отозвался он.- И если бы она знала, то я не дал бы за жизнь этого мальчишки ломаного гроша. А за твою и подавно, если вспомнить, кто его отец,- не говоря уже обо всем прочем. Забудь, Руэйд. Что сделано, то сделано'

Тот не посмел ему возразить. Брат и сестра не сказали больше друг другу ни слова до самого дня венчания, на котором Руэйд все-таки уговорил жену присутствовать. Дочь хозяина Даккарайской пустоши стала маркизой Д'Алваро, свою первую брачную ночь молодожены провели под крышей дома эль Виаторов, а наутро покинули Мидлхейм, даже не заезжая в восточный пригород. Баронесса Д'Элтар на все вопросы любопытных отвечала с неизменной улыбкой, отделываясь общими фразами, барон, следуя примеру супруги, делал вид, что все в порядке вещей, и скоро их обоих оставили в покое. Кассандра, которую на скромное торжество в честь дядиной свадьбы не взяли, к изменению его семейного положения и спешному отъезду отнеслась равнодушно, как и ко всему в последнее время. Только Кристобель, пожалуй, была единственной, кто искренне поздравил маркиза и его новоиспеченную супругу, а после огорчился, что все вышло так скомкано и вдруг.

'Знаешь,- вздыхая, призналась она сестре несколько дней спустя,- им, конечно, виднее, но это все было как-то... неправильно! Даже объяснить не могу, почему. Просто у меня такое чувство, что свадьба должна быть совсем другой!' Кассандра, мыслями витающая где-то далеко, без интереса пожала плечами, однако печаль в голосе Кристобель все же заставила ее проявить какое-никакое сочувствие. 'Не переживай,- отозвалась она.- У тебя-то уж точно всё будет иначе. Ты вспомни, сколько дяде Астору лет - ему уж, наверное, все эти праздники давно поперек горла... А что наша тетушка? Какая-нибудь почтенная вдова?' Кристобель отчего-то смутилась. И обронила неловко, опустив глаза к своему вышиванию: 'Да нет. Она много моложе него и... на самом деле, очень милая девушка' Голос ее предательски дрогнул. Однако младшая сестра, сочтя свой долг выполненным, уже снова ушла в себя - поэтому ничего не заметила.

Она вообще мало что замечала теперь, бесцельно слоняясь по дому с утра до вечера и не зная, чем себя занять. Все валилось у нее из рук, хотя ее 'болезнь' давно сошла на нет, но и до этого, в сущности, ей не было дела - Кассандре попросту ничего не хотелось. Ни читать, ни разговаривать, ни гулять. Сама того не замечая, она старалась держаться подальше от окон, что выходили на соседский сад, а занавесь на окне в ее собственной спальне теперь всегда была плотно задернута. Каждую ночь, перед тем как улечься в кровать, Кассандра наощупь проверяла задвижку на раме - крепко ли держится? - и до рассвета, ворочаясь в постели, задыхалась от духоты. Она знала, что никто не придет, никто больше тихонько не постучит в стекло, дождавшись самого глухого часа, никто не перепрыгнет с ветки клена на подоконник... Но все равно раз за разом повторяла этот никому не нужный ритуал: подкрасться к окну, сунуть руку в прорезь занавеси, подергать тугую задвижку и, пятясь, отступить, убедившись, что граница на замке.

Кассандре было страшно.