Цена мира, или Леди для варвара (СИ)

- Леди Илис де Реан, урождённая Грит! – бежали по листу быстрые строки. – Повелеваю вам безропотно принять обряд, отдающий вас под защиту данного богами и королём мужа. Имя его вы узнаете после обряда. Сразу по окончании таинства приглашаю вас в сопровождении охраны в малый церемониальный зал, милостиво предоставленный нам его величеством Гевардом для торжеств по случаю вашего бракосочетания.

Характерная размашистая подпись не позволяла сомневаться, что она вышла из-под пера Крайта Смелого.

Глава 20

Глава 20

Илис дочитала и подняла глаза на священнослужителя. Он был немолод, и мудрые выцветшие глаза смотрели на Илис с терпеливым ожиданием.

- Готова ли ты, дочь гритов, принять волю своего короля? – спросил он негромко.

- Готова, - коротко ответила Илис. Рука её, держащая свиток, опустилась, и лист упал с негромким шуршанием. Священник не стал его поднимать.

Здесь, в кругу богов, властвовали иные.

Мужчина мягко забрал из её рук цветы и положил к изножью богини Неи.

Илис послушно вытянула сложенные лодочкой ладони, и, взяв сосуд с высоким узким горлом, священнослужитель высоко поднял его и наклонил над девушкой.

Долго ничего не происходило, как будто сосуд был пуст, потом в узком горлышке кувшина появилась сияющая капля, медленно сползла вниз, до края, и сорвалась в ладони Илис.

Мужчина терпеливо ждал. Он повидал на своём веку многое, но никогда ещё невеста так долго не ждала божественный леар.

Когда в круг входили любящие пары, сияющий свет лился на них потоком, потому в древности влюблённые входили в круг обнажёнными. Леар омывал их тела сияющим светом, защищал невесту от женских болезней, давал силу жениху.

Прошли века, и теперь божественной праной только умывались. Однако той капли, что упала в ладони гритки, явно не хватило бы и для умывания.

Происходило что-то неправильное, чуждое этому кругу любви, и старец нахмурился, невольно наклоняя кувшин так, что едва не перевернул его.

Когда б не воля короля на этот брак, он отправил бы невесту обдумать ответственный шаг, молиться и отпустить из души обиды. Но обряд должен быть произойти немедленно, и священник знал, что его не пощадят, прояви он своеволие.

Он мягко отставил кувшин и обратился к невесте:

- Встань на колени, юница. Я подержу твой леар.

Живая трепетная искра перекочевала ему в ладони, и он бережно хранил её, пока девушка опускалась на колени.

- Молись, - приказал священнослужитель. – Молись всем сердцем, чтобы боги очистили твою душу от скверны ненависти, злопамятья, обид и гордыни.

Гритка побледнела ещё больше, словно круг богов давил её, сжимаясь вокруг, но послушалась и тихо зашептала молитвы.

- Склонись ниже, - велел священнослужитель.

Он видел, что невеста из высокого рода. Сейчас в ней говорила древняя кровь, вобравшая в себя высокомерную гордость гритских королей.

- В кругу богов нет земной власти, - тихо сказал старец. – Смири гордыню, и боги помогут тебе.

Невеста чуть замешкалась, и старец ощутил, как смыкается вокруг неё круг богов.

- Склонись! – старик положил руку на шею Илис, властно нажал, и тут же отпустил, почувствовав под пальцами свежий рубец.

Он отвёл дрожащими пальцами прикрывающую его прядку волос, и на мгновение замер от неожиданности.

На хрупкой длинной шее гритки цвёл крохотный цветок клевера.

Рабыня!

Клеймо вряд ли было свежим, но выглядело так, как будто его только что выжгли на теле гритки.

Вот почему боги дали несчастной лишь каплю леара. Сейчас и такую малость старец считал божьим даром. Никогда ещё бракосочетание рабыни не проходило в отсутствии хозяина.

Старец хмурился, всё больше склоняясь к тому, чтобы отложить обряд. Но сияющая капля, освещающая золотым светом его ладонь, смущала и заставляла колебаться.

Если бы брак был невозможен, гритка не получила бы ни капли. По какой-то причине боги дали ей крошечный шанс, и священник не мог этим пренебречь.

Он вновь положил ладонь на тёплый затылок девушки, принуждая склонить голову, отвёл волосы с шеи и наклонил ладонь.

Сияющая капля леара сорвалась и упала прямо на клеймо. Девушка вскрикнула, но священник не дал ей выпрямиться и отбросить его руку.

- Терпи, милая, - твёрдо сказал он. – Боги помогут тебе.

Красный, воспалённый цветок клевера вдруг полыхнул алым, вызвав новый крик девушки, и начал бледнеть.

Священник глядел, не отрывая глаз. Гритка дрожала и всхлипывала от боли, но клеймо исчезало, на глазах растворяясь в растёкшейся по нему капле леара.

В миг, когда цветок клевера исчез без следа, а леар впитался в воспалённую кожу, священнослужитель опустился на колени рядом с заплаканной Илис и принялся горячо молиться.

Гритка, которая, как ему казалось, едва держалась от пережитой боли, тоже зашептала молитвы, всхлипывая, как обиженный ребёнок. Некоторое время в храме звучал лишь негромкий голос священника и еле слышный шёпот девушки. Они молились, не замечая, как горлышко отставленного в сторону пустого кувшина вдруг засветилось, и смолкли, лишь когда сияние стало настолько ярким, что по низкому потолку храмовой комнаты заплясали золотые блики.

Священник тронул Илис за руку и помог девушке подняться.