Цена предательства. Сотрудничество с врагом на оккупированных территориях СССР, 1941–1945

Казачьим и туркестанским дивизиям выпала судьба сдаться англичанам. Казаки Паннвица объединились в общем отступлении германских сил с Балкан через Словению в Австрию, и в конце апреля они сражались на реке Драва. Новости о смерти Гитлера создали трещину между планами казачьих и германских офицеров — хотя и те и другие вряд ли могли называться планами. Казачьи командиры думали об объединении с власовскими дивизиями в «третью силу», в то время как Паннвиц, хотя и не выступая против этого, верил в достижение договоренности с британцами. В начале апреля он безрезультатно направил миссию под руководством графа Шварценбурга в 8-ю английскую армию в Италии. План казаков был доверен командиру бригады полковнику Кононову, который сформировал казачий батальон для немцев в Белоруссии еще зимой 1941 г. 5 мая, накануне марша в Прагу, Кононов видел Власова в предместьях города. Это была самая низкая точка падения жизни Власова. Он больше не питал интереса к планам Меандрова или Буняченко, но сделал бесполезный жест принятия казаков в свою армию. Тщеславие Кононова было вознаграждено титулом «полевого атамана всех казачьих войск». Этому была ровно такая же цена, как и столько обсуждаемым планам относительно «третьей силы».

Три дня спустя, когда корпуса сражались западнее Вараждина (город на севере Хорватии. — Пер.), офицер маршала Тито по телефону передал условия перемирия в Реймсе. Теперь Паннвиц решился ускорить движение в Австрию, разбрасывая беженцев, партизан и мешая движению германским подразделениям на дорогах. Отправившись вперед вместе с небольшим штабом, он организовал сдачу своих частей британской 2-й танковой дивизии, занимавшей район между Клагенфуртом и границей. Сдача в плен происходила 9 и 10 мая в парадном строю с превосходной дисциплиной, и две дивизии были размещены в лагере для интернированных между Клагенфуртом и городом Сент-Файт-ан-дер-Глан, где они могли передвигаться свободно, хотя и без оружия.

История повторялась. Британские офицеры на местах не осознавали, что это почетное интернирование означало выдачу Советскому Союзу. По данному предмету не было формального договора до 23 мая, когда специальными британскими и советскими делегатами в Вене была обсуждена репатриация. Британская делегация с тем большей готовностью уступала требованиям русских, поскольку корпус Паннвица был обозначен русскими как «специальные партизанские части немецких СС». Это было результатом двойной путаницы. Существовали планы по включению корпуса Паннвица в СС в виде «15-го кавалерийского корпуса СС», поскольку Паннвиц считал, что таким способом он сможет добиться лучшего обеспечения оружием и снаряжением. Несмотря на заявление в книге Фишера со ссылкой на сотрудника СД Фридриха Бухардта (в 1943 г. командовал эйнзацкомандой-9, карательным подразделением, действовавшим в зоне ответственности группы армий «Центр», уничтожившим более 11 тыс. человек. — Пер.), это внесение корпуса в число частей СС так и не было утверждено. «15-й кавалерийский корпус СС» не упоминается ни в книге об СС генерала Хауссера, ни в справочнике о героях СС Эрнста Кречмера. Кроме полицейских частей атамана Доманова, служившего у легендарного Глобочника, не похоже, что казачьи войска включали в себя «специальные части» в смысле «карательные подразделения». Поэтому представляется, что некая доля несправедливости была в соглашении, по которому русским выдавались люди, никогда не поднимавшие оружия против русского народа. Престарелые генералы Шкуро и Краснов, которые были выданы в мае 1945 г. и повешены в марте (16 января. — Ред.) 1947 г., никогда не были советскими гражданами, в то же время трудно увидеть какое-либо обоснование того, что русские повесили Паннвица (16 января. — Ред.), который уж точно не совершал преступлений на советской территории.