Цена Шагала

Генерал приехал в Сокольники ровно в два. Отпустив свою машину перед входом, он прошелся по аллеям и оказался возле небольшого дощатого здания старого тира. Внутри, за деревянным прилавком сидел седенький испитой мужичонка, отсчитывающий маленькие пульки и распределяющий их по лоточкам. Горячился какой-то мальчишка лет двенадцати, упорно всаживающий пулю за пулей в «молоко».

А в самом углу у стены, покряхтывая от напряжения, вскидывал пневматическую винтовку маленький седой старичок в аккуратном драповом пальто и видавшей виды фетровой шляпе. Генерал осмотрелся, купил десяток пулек и пошел в угол, где мучился с винтовкой старик. Лихо переломив свою, он загрузил туда алюминиевый снарядик, щелкнул затвором и, прицелившись в утку, проплывающую по металлической цепи, не глядя в сторону старика, сказал:

— Привет, Антипыч.

— Здравствуй, здравствуй, генерал, — отвечал сухой старичок.

— Мне уже доложили, — сказал Полозков. — Дело ведем со всей серьезностью: опрашиваем свидетелей, устанавливаем приметы, сверяем отпечатки пальцев. Так что смотри.

— Свидетели, — произнес Антипыч, — это хорошо. Много установили?

— То-то и беда, — сурово сказал генерал, — никто ничего не видел, ничего не слышал. По картотеке отпечатки на бутылке не значатся.

— Глядишь ты, какая напасть, — печально покачал головой Антипыч. — Ну, а с похоронами поможешь?

— Как обычно? — спросил генерал.

— А я человек не жадный. Нам что: поминочки справить, да свечечку в храме водрузить, вот и все наши стариковские заботы.

Генерал кивнул, полез в карман короткой дубленки и, достав оттуда пухлый конверт, сунул его в карман драпового пальто старика.

— Считать, надеюсь, не надо? — спросил Антипыч.

— Обижаешь, — отвечал Полозков.

— Времена меняются. Вы, начальники, теперь очень жадные стали.

— Не груби, — произнес Полозков, сбивая утку.

— Ишь ты, не утратил, значит, меткости, — улыбнулся старичок. — Ну, да и мы не отстанем, — сказал он и вдруг, почти не целясь, всадил алюминиевую пульку в прикрепленную под самым потолком тира сову. Сова ухнула и заморгала глазами-лампочками.

— Да и ты, смотрю, тоже руку не сбил, — заметил Полозков.

— Так всей и радости в жизни, — отвечал Антипыч. — Теперь-то что ж: ни пожрать, ни с бабой поспать. Только вот одно и осталось: кино по-стариковски, да в тире пострелять.

— Ишь ты, отшельник, — ухмыльнулся генерал.

— Да хоть бы и так. Я о душе все больше думаю. Ну ладно, генерал, у тебя-то времени свободного много, а мне еще в магазин надо: кошечкам мяса закупить. Так что бывай. Если что — звони. — И, положив винтовку на прилавок, старичок засеменил к выходу.

Полозков выждал пару минут, сделал еще несколько выстрелов, пробуя стрелять с одной руки, и, убедившись в том, что это ему еще под силу, покинул здание тира. Когда он вышел на воздух, никакого Антипыча поблизости уже не было. «Ну и славно, — сказал себе генерал. — Ишь, как меня с него разбирает». Он поежился, внезапно почувствовав дуновение холодного ветра, и быстро пошел к машине, ожидавшей его у входа в парк. Там, приказав шоферу ехать в Управление, он достал из кармана задней дверцы фляжку с коньяком и, отвинтив крышку, сделал быстрый и крупный глоток. «Так то лучше. Упокой, Господи, душу покойного раба твоего Василия».

Если путешествие генерала Полозкова в тот день было коротким и не очень приятным, то путешествие Андрея Сорина, напротив, обещало быть достаточно продолжительным и весьма радостным.

Около десяти часов утра он уже был в аэропорту «Шереметьево-2» с легкой сумкой через плечо и прозрачным коробом, оклеенным бумагой, в руке. Усевшись на скамейку в середине зала, он вынул из кармана заранее припасенный журнальчик «Итоги» и принялся не спеша разгадывать преферансную комбинацию, приведенную на последней странице. Периодически он отрывал голову от диаграммы карточного расклада и осматривался. Наконец, знакомая легкая фигурка англичанки показалась возле входной двери. Дождавшись, пока она встретится с ним взглядом, Андрей кивнул ей и вновь углубился в журнал.

Не торопясь, Люси подошла к нему, уселась на удачно освободившееся рядом место, широко улыбнулась и, стараясь, произнесла:

— Привет.

— Ого, — удивился Андрей, — ты уже выучилась языку?

— Я быстро учусь, — отвечала Люси по-английски. — А потом, это слово у вас очень популярно.

— У нас много популярных слов, — засмеялся Сорин, — и это — не самое популярное.

— Да-да, я знаю, — улыбнулась в ответ Люси, — но это не слова приветствия…

— По крайней мере, между друзьями, — перебил ее Сорин. — Рейс тот же? — спросил он.

— Конечно. Мне все удалось.

— Тогда пошли. Возьми чемоданчик.

Он передал ей и короб и, дождавшись, пока подойдет ее очередь на посадку, неторопливо двинулся за ней. Он видел, как она проходила таможню, что-то быстро и настойчиво объясняя инспектору и показывая бумаги, видел, как таможенник попросил ее открыть короб, как перебрал картины, сверился с бумагой, потом удовлетворенно кивнул и сделал разрешающий жест. Люси улыбнулась и прошла внутрь таможенной зоны.