Цена сомнения

— Доброе утро, мистер Брум, — ответила хозяйка.

Дауэрти — вот как её зовут. Теперь он вспомнил: Агнес Дауэрти.

— Надеюсь, я не разбудил вас, миссис Дауэрти? — справился он.

— Нет-нет, я уже как раз завтракала, — успокоила она его.

Это была щуплая женщина, одетая в выцветший халат с рисунком из примул. На голове у неё были бигуди. Она напомнила ему мать, такую же маленькую и худенькую. "Сама удивляюсь, как я могла родить такого форменного жеребчика", — говаривает мать. Звучит это действительно комично: он — такой огромный, а она — такая маленькая.

— Что вам угодно, мистер Брум?

— Да я сегодня съезжаю от вас, вот и…

— О, так скоро?

— Все, я закончил свои дела здесь, поэтому…

— А с чем вы были у нас, мистер Брум? Заходите, выпьем кофейку, заходите.

— Да я, мэм…

— Заходите, заходите, — весело и добродушно пригласила она его, и он разглядел, что эта миниатюрная женщина очень симпатичная.

— О'кей, — согласился он. — Но только потому, что мне все равно надо зайти к вам рассчитаться.

Он вошел в её квартиру, и она закрыла за ним дверь. Квартира была просто вылизана. В ней тоже ощущался запах дезинфицирующего вещества, что он воспринимал как признак чистоты в доме. В кухне линолеум был вычищен так тщательно, что кое-где образовались протертости до дерева — так и дерево было выскоблено добела. Стол на кухне покрывала чистенькая клеенка с изображениями морских ракушек.

— Присаживайтесь, — пригласила миссис Дауэрти. — Вы какой кофе предпочитаете?

— Я, мэм, обычно пью без молока, с тремя ложечками сахара. — Потом он широко улыбнулся и добавил: — Моя мама говорит, что у меня эта любовь к сладкому — от отца. Он погиб в железнодорожной катастрофе. Мне тогда было только семь лет.

— О, мне больно это слышать, — промолвила миссис Дауэрти, поставив на стол чашку для гостя и наполнив её до краев.

— Знаете, я его почти не помню.

— Пожалуйста, вот сахар, — сказал миссис Дауэрти, пододвигая гостю сахарницу. Она села за стол напротив него и взяла кусочек жареного хлебца, который успела надкусить до того, как он постучал в дверь. — А вам не поджарить?

— Нет, спасибо, мэм.

— Вы хорошо подумали?

— М-м…

— Я вам тоже сделаю, — прервала его миссис Дауэрти, встала, подошла к столу возле раковины, достала из вощеной обертки ломтик хлеба и поместила его в тостер. — Может быть, вам парочку? — спросила она.

Он пожал плечами, улыбнулся и ответил:

— Думаю, что я справился бы с ними, мэм.

— Нечего стесняться здорового аппетита, — сказала миссис Дауэрти и положила ещё один ломтик хлеба в тостер. — Теперь, — продолжила она, вернувшись к столу, — рассказывайте, чем вы занимались у нас в городе.

— А, продавал товар, мэм.

— А какой товар?

— У нас мастерская, небольшая такая, изделия из дерева.

— У кого "у нас"?

— Да у меня с братом.

— А где это?

— В Кэри, слышали?

— Кажется, нет.

— Это маленький городок. Ближайший большой от него — Хадлстон, по-моему.

— А-а, Хадлстон знаю, — сказала миссис Дауэрти.

— Туда много лыжников приезжает. Вы не катаетесь на лыжах?

Миссис Дауэрти засмеялась.

— Что вы, какая из меня лыжница, — ответила она, отпила кофе, а потом, услышав, как сработал тостер, поставила чашечку и поспешила достать хлебцы. Вместе с ними она пододвинула ему сливочное масло и джем и снова села за стол. Пока он намазывал хлебцы маслом, она спросила его:

— А что вы производите в своей мастерской, мистер Брум?

— Всякие изделия из дерева.

— Мебель?

— Да нет, не совсем. Всякие стулья, столики — это мастерим, но крупную мебель — нет, этим не занимаемся. Делаем деревянную кухонную посуду и прочую утварь, больше по мелочам, всё такое. А брат ещё занимается и резьбой по дереву.

— Послушать вас, так это неплохо, — с живым интересом произнесла миссис Дауэрти. — И, стало быть, вы все это привозите на продажу сюда?

— Мы и там продаем тоже, — ответил он. — Но это не то, понимаете ли, маловато. Летом ещё неплохо, потому что приезжает много людей, которые ищут всякие старинные вещи, ну и некоторые проявляют интерес к нашим изделиям, да. А вот зимой — все больше лыжники, а они заглядывают к нам, разве что если идут дожди, тут уж не до лыж. Вот я и стараюсь приезжать в этот город, три-четыре раза в год, в основном в зимние месяцы. — Он сделал паузу. — Но в феврале я здесь впервые.

— Правда? — спросила она.

— Так оно и есть, мэм.

— Ну и как вам тут сейчас?

— Да как сказать? Холодновато, конечно, — ответил он и улыбнулся. Он совсем уже освоился здесь. Откусив хлебец, он сделал глоток кофе и спросил: — Скажите, а сколько сейчас времени, кстати?

— Начало девятого, — ответила она.

— Да, я переспал лишнего.

Потом подумал, спрашивать миссис Дауэрти, где тут ближайший полицейский участок, или не надо.

— А во сколько вы обычно встаете?

— Там, дома? В Кэри, вы имеете в виду?

— Да.