Цена спокойной жизни

— Вот спасибо, сынок, не знаю, как тебя и благодарить.

-—Да не за что меня благодарить. А что вы в городе одна? Внучат разве нет?

— Ой, сынок, внучата мои уже взрослые, в школу ходят: Ванечка — в шестой класс, а Юра — в десятый. Где им за мной смотреть, я уже старая, со мной неинтересно. Они у меня очень послушные мальчики,— старушка с гордым видом пожевала свои морщинистые губы и продолжила: — Леночка, дочка моя, их вот как держит, — и она показала сжатый сухонький кулачок. — Это потому, что семья у нас интеллигентная. Дочка моя, между прочим, два института закончила, теперь в Академии работает. Зять тоже главный инженер на фирме какой-то.

— Так где же он сейчас, зять-то ваш?

— А на работе он. Он очень занятой человек. Уезжает очень рано, а возвращается поздно. Иногда они с Леночкой даже ругаются из-за этого. Но вообще-то они живут дружно. По утрам перед работой вместе кофий пьют...

На остановке троллейбус сильно качнуло, так что я был вынужден ловить бабушку.

— Мы еще не проехали «Дружбу» ? — поинтересовалась она, когда вновь почувствовала почву под ногами.

— Да нет же, не беспокойтесь, я скажу вам заранее. Еще три или четыре остановки. А что там, в «Дружбе», интересного для человека вашего возраста? Обычно спорткомплексы посещают люди помоложе.

— Соседка мне сказала, что где-то неподалеку есть дом престарелых.

— Хотите кого-то навестить?

— Нет, я туда жить еду.

— Как?! Вам что, жить негде?

— А как же ваши дочка, зять, внучата?

— У меня была раньше квартира. Дочка все просила, чтобы я переписала ее на них. А то, говорит, помрешь, а старший брат — забулдыга, приедет, отсудит половину наследства и пропьет потом, а мне детей поднимать. Мне соседка говорила не слушать ее, напиши, говорит, завещание и все. А я старая, ума уже нет. Думаю, сделаю дочке подарок на день рождения, порадую. Ну, и сделала... — в глазах старушки заблестели слезы. Она вытащила из кармана старой кофточки мятый чистенький платок и зажала его в кулачке. — Я давно уже заметила, что в тягость им... Недавно я разбила их любимую вазу. Зять узнал об этом, убирайся, говорит, чтоб я тебя больше здесь не видел.... А куда мне идти-то? Я во дворе, на лавочке, три ночи переночевала, думаю, скорее помру... Соседка моя мне все еду выносила. Плачет, говорит, куда я тебя возьму, неровен час — саму из дома выгонят. А я и не просилась к ней. Она-то мне и сказала, что где-то возле «Дружбы» есть дом престарелых... Я даже рада, что все так получилось. Много ли мне надо? По мне уж давно земля-матушка плачет, чужой век уже живу, хватит. Это вам, молодым, надо дорогу в жизнь прокладывать.

Такой серьезный оборот нашего общения совершенно выбил меня из колеи, и я чуть не прозевал нужную остановку. Только в последний момент, когда троллейбус уже остановился, вспомнил об этом, и мне пришлось спешно выносить бабулю из транспорта. Я попрощался с ней и Запрыгнул на ступеньку. Дверь за мной захлопнулась, и за окном, сменяя друг друга, поплыли новые картины.

Я смотрел вслед удалявшейся старушке, и меня душили слезы. Необычайная гамма чувств разрывала мое сердце. В тот момент я действительно ненавидел детей этой матери. Никогда не ожидал я, что в моем сердце, сердце христианина, может пылать такое яростное чувство. Но в то же время я до глубины души был поражен величием материнской любви.

Утро наступает медленно

Утро наступает медленно. Первые проблески зари разливаются матовым светом на востоке и начинают одну за другой гасить небесные звезды. На горизонте заалела яркая полоса — рождается новый день. Игриво выглянуло яркое оранжевое солнышко и смело покатилось вверх, наполняя все вокруг своим радостным сиянием. Под его натиском ночной холод стал понемногу отступать, что пришлось весьма по нраву птицам, и они громко защебетали, радуясь наступлению нового весеннего дня.

Тяжелый, почерневший снег жадно поглощает первые солнечные лучи. Он уже не искрится как прежде, не играет холодными рождественскими бликами. Праздник снега уже позади. Грязная корочка льда плачет под нежным прикосновением первого тепла. На пустыре появились небольшие прогалины, и хрупкие зеленые лепесточки новорожденной травы затрепетали под сырым весенним ветром.

Март — время новых надежд.