Цена спокойствия

Она не любила преувеличенного внимания — рваная бледная линия тянулась от нижней челюсти по щеке вверх, проходила в миллиметре от уголка глаза, на лбу становилась ещё шире и заканчивалась у самой линии роста волос. Когда-то Ника пыталась скрывать правую половину лица длинной чёлкой, но, в конце концов, смирилась с тем, что женская красота — не про неё, и ради удобства стала зачёсывать волосы назад. Шрам всегда притягивал чужие взгляды, но с таким бесцеремонным любопытством Молотова встречалась впервые. А если учесть, что помимо шрама лицо сейчас было разукрашено синяками и ссадинами, этот Вячеслав Коваль переходил все границы.

— Такое ощущение, что мы уже встречались, — Слава не обратил внимания на грубый тон, — вот только где — не пойму.

— Вряд ли, — буркнула Ника, — такого наглеца я бы точно запомнила.

Переход на «ты» произошёл легко и сам по себе.

— Я не наглец, — обезоруживающе улыбнулся искатель, — а непосредственная личность. И чего кипятишься? Тебе же не я фэйс разрисовал. Хочешь, покажу свои шрамы? Даже на заднице есть. И на голове, видишь? Целых три, твой рубец и рядом не валялся!

Это прозвучало настолько по-детски, что женщина рассмеялась. Вся злость куда-то испарилась.

— Ладно, непосредственная личность, скажи, у вас в машине лопата есть?

— Хочешь по башке мне настучать? Или клад искать пойдём? В первом случае я против, во втором — только за.

— Нет, — посерьёзнела женщина. — Там, в холодильниках, три тела. Надо их похоронить по-человечески. А лопату в вещах оборотней я не нашла.

* * *

Сычкова окинула взглядом развалины:

— Неужели это правда?

— Конечно. Я не вру, тётя Марина.

— Что ты. И мыслей таких не было. Просто ситуация невероятная…

— А что такого? — пожал плечами Максим. — Стоунхендж всегда будоражил умы учёных и охотников за чудесами. Насколько я помню, даже с возрастом строения долго не могли определиться. Про функцию и говорить нечего.

— Да, я тоже помню. То кладбище, то друидский круг, то здравница.

— Ага. А ещё древняя обсерватория, часть навигационной системы инопланетян и календарь.

Настя удивлённо переводила взгляд с отца на колдунью, потом не выдержала:

— Вы что, знаете это место?

— Конечно, доча. Его все знают. Вернее, знали. Вот только о том, что это может быть болван, никто не предполагал.

— Болван?

— Более известное название — голем, — ведьма мягко улыбнулась ребёнку, — только не спрашивай у меня ничего — я пока плохо разбираюсь в колдовстве не нашего региона.

— Я, конечно, вообще ни в каком не разбираюсь, но вспомни подвал школы. — Бондаренко покосился на дочь. — В общем, знаешь, о чём я. Вырай забрасывает куда угодно. Ты, конечно, вольна путешествовать там, где хочешь, но ведь всякое бывает. А если придётся в Австралии оказаться или в Южной Америке? На правах бывшего классного руководителя рекомендую начать заполнять пробелы в знаниях.

— Ещё тогда, в подвале, пришла к такому же выводу, — успокоила учителя женщина.

— Хватит болтать! — воскликнула Настя. — Если страшно идти внутрь, так и скажите! А не умничайте.

Максим и Марина переглянулись.

— Тёть Марин, не бойтесь. Я там целый день просидела. Амулет во-о-он к той каменюке улетел.

Сычкова сделала шаг вперёд.

— Видите? Всё нормально. Чудище не образовывается. Папка, пошли.

— Нет, стойте там, — заволновалась ведьма. — Лучше вам эту вещицу не трогать, пока не поймём, что она из себя представляет.

Почти вся трава доставала до середины икр. Кое-где она была примята, особенно возле центральных камней — девочка действительно провела здесь много времени. Сначала Марина просто высматривала амулет, но затем опустилась на колени и зашарила по земле руками. Нашла пакетик с просроченными конфетами, нехорошо подумала о Вениамине и продолжила искать. В какой-то момент вдруг поняла, что кончики пальцев покалывает, а в голове звучит нежная, еле слышная музыка. Замерла, прислушалась к своим ощущениям. Поводила руками над травой и выяснила, что покалывание то усиливается, то ослабевает.

Дальнейший поиск магического предмета походил на игру «горячо-холодно». В тот миг, когда пальцы коснулись чего-то тёплого и твёрдого, музыка в голове из успокаивающей и зовущей превратилась в торжественную, а затем резко стихла. Ощущения в подушечках пальцев тоже исчезли.

Подвеска была сделана из неизвестного ведьме металла, похожего на сталь и серебро одновременно. Драгоценных камней женщина за эти годы тоже повидала немало, но те, что густо усеивали ажурную металлическую веточку, были незнакомы.

А ещё от украшения веяло Силой. Мощно и ровно.

— Идите к костру, я скоро!

— Нашла? Что это? — крикнул Бондаренко.

— Конденсатор, сто процентов. Но какой-то не такой. Идите, мало ли.

Мужчина кивнул и потянул слабо упирающуюся девочку прочь:

— Любопытной Варваре на базаре нос оторвали. Тётя Марина потом всё расскажет. И покажет, если можно будет.

Когда люди отошли на безопасное расстояние, приреченская ведьма принялась изучать попавший к ней в руки предмет.