Цена возвращения

Кувырок! Над сгруппировавшимся телом пролетает огненный шар, запущенный маркизом, но поздно! Юбер уже в коридоре. Прыжками по лестнице, с риском сломать шею, поворот к прихожей… Еще один шар! Опять мимо… Все… быстро бегать господин маркиз не умеет. Можно взять шпагу и спокойно выйти на улицу – там метать заклятья его светлость не решится. Дойти до угла, спиной чувствуя ненавидящий взгляд, и уже тогда…

Господи, как же он бежал!

Вот и улица Башмачников. Стоять. Тихо стоять, успокоиться. Так, что там? Тихо. Лондонцы уже сидят по домам, но редкие прохожие еще встречаются на этой уютной и безопасной улице.

Засада?

Смотрим на окна. Свеча на подоконнике горит, что вселяет надежду, но не успокаивает. Что остается? Черный вход. Для нищих, мусорщиков, золотарей и прочих малопочтенных личностей.

Тук-тук-тук.

– Кто там?

– Я, мис-ик-сис Клэптон. Ик!

– Боже, мастер Юбер! Что с вами? И почему через этот вход?

– Не хочу вас дис-крад-ик-ти… о, демон, тировать! Извините, я пьян.

И громкое падение прямо на крыльцо. Больно, однако!

Он вспомнил, как полоскал рот и обливался тем же убойным пойлом, которым недавно его угощал Дорсет. Только купленным в ближайшем трактире, а потому вдвойне вонючим.

– Ну надо ж так надраться! Как покойный муж после похода! – Миссис Клэптон сноровисто подхватила постояльца и повела к комнате.

Прислонила к двери, словно метлу или грабли, и постучала.

– Кто там? – раздался голос Бабина. Ну, слава создателю, все в порядке. Можно падать с чистой совестью.

И когда отворилась дверь, Юбер грохнулся на пол, скривился, крепко приложившись локтем и лбом, и старательно изобразил храп.

– Помоги уже хозяину, – добродушно проворчала хозяйка. – Молодой еще, не рассчитал силы, бывает.

Повернулась и пошла к себе, бормоча что-то о счастливых юнцах, у которых все еще впереди.

И лишь когда почтенная женщина отошла достаточно далеко, Юбер вскочил, сел за стол, достал чернила, перо и бумагу.

– Срочно уходим, – сказал, не отрываясь от письма. – Ты вместе с Лолой – в посольство. Найдешь графа де Пантьевра, передашь это. – Он закончил писать, свернул письмо в трубочку. – Девочку оставишь в посольстве. Сам уходишь по своему маршруту, мне о нем лучше не знать. На всякий случай.

– Подожди, расскажи хоть, как все прошло?

Юбер наконец поднял взгляд и задорно подмигнул.

– Отлично прошло! Маркиз все понял, проникся и даже попытался меня убить.

– Как?!

– Как иностранца, вызнавшего подноготную интриг высших имперских сановников. Все логично и уже не страшно. Зато в Фицуильяма Дорсет теперь вцепится насмерть, что нам, собственно, и требовалось. Маркиз – в графа, парламент – в императора. Осталось только тебе тихонечко домой вернуться.

– А ты?

– У меня еще здесь дело. Главное, ты не подведи.

– Разумеется, не подведу, – заворчал Бабин, споро собирая вещи. – Это ж так просто – среди ночи вломиться в посольство, пинком поднять из кровати целого графа. Охрану нашинковать или можно по-простому – на вертел насадить?

– Не бурчи, тебя ждут. Да оставь ты это барахло! Вот деньги, – Юбер бросил три тяжеленных кошеля. – Здесь плата от Шеффердсона, Уэйнрайта и Дорсета. Распоряжайся смело, о Лоле позаботятся без тебя. Все, уходи. Давай руку, сержант. Бог даст, еще свидимся.

– Никаких «бог даст»! – ответил Бабин, отвечая на рукопожатие. – Удачи, господин виконт. До встречи в Амьене! Пойдем, Лола, нас ждут.

И вышел, взяв девочку за руку и аккуратно прикрыв за собой дверь.

Часть IV Шпион

Глава 19

Его господин потушил свечи, подошел к мутному окну и долго смотрел, как в ярком свете полной луны по узкой лондонской улочке удалялись два силуэта. Большого мужчины и маленькой девочки.

Когда они скрылись за поворотом, положил на стол десять гиней. Плату за проживание и неприятности, которые, молодой человек в этом не сомневался, в ближайшее время обрушатся на этот дом. Потом тоже направился к двери. На пороге остановился, окинул взглядом, словно запоминая, накрытую вечерней тьмой улицу Башмачников, поправил шляпу и решительно зашагал прочь.

Эта часть его работы на Острове закончена. Хорошо она была сделана или не очень, этого сейчас не оценить. Но свое дело он сделал. Осталось поставить метку в условленном месте. Ее увидят люди из посольства, и граф де Пантьевр будет знать, что исчезнувший полтора месяца назад посольский курьер приступает к выполнению своего основного задания. Точнее, единственного, ибо о приключениях Юбера его сиятельству знать не полагается.

Тихая лунная ночь навевала беззаботность и располагала к воспоминаниям, а шпага на боку дарила уверенность в том, что ночные хозяева города не рискнут напасть на ее обладателя. Впрочем, если и решатся, то это будет их проблемой. Пусть мы и не великие фехтовальщики, пусть нет у нас магических талантов, как у того же Дорсета (по спине пробежали мурашки, когда вспомнились пролетавшие над головой огненные шары), но надетый сегодня на средний палец правой руки перстень с аквамарином – на самом деле амулет, способный защитить хоть от десятка оборванцев.

Кстати!