`Ценитель чайных церемоний`

Я более-менее собеседника понимаю… но поблизости тотчас же нарисовался толмач, который эти слова мне и перевёл. Тоже, кто не понимает, тонкость! Мол, встречу-то ты заслужил… может быть, а вот право разговора с глазу на глаз…

— Да. Я закончил все свои дела. Обстоятельства не требуют более моего присутствия в Пекине.

— Молодой Цань говорил мне, что вы просили о личной встрече со мной.

— Чтобы выразить вам своё уважение — как мудрому человеку.

Выпад — отбито!

Ещё выпад — и тот же результат.

Ничья.

Старик делает жест, и передо мною кладут мои записки (те, что я передал Цаню).

— Мы (ого!) изучили их. Нам это более не требуется.

Рупь за сто — уже и скопировали — и не один раз.

Протягиваю руку — и пламя светильника, который стоит рядом, охватывает бумагу.

— Мне это тоже не нужно.

Пепел осыпается пол.

«Милок, у меня такого добра…»

Снова ничья?

А вот и не факт.

— Цань говорил, что у вас имелись какие-то вопросы.

— Да. Имелись. Раньше. Всё это уже решено.

— Но господин Ванг Мин, с которым вы обсуждали свои дела… он иногда бывает — может быть… несколько необязательным… увы, никто не совершенен!

«Ага, мол, мы за тобою смотрели и контакты твои просекли! И можем легко подпортить твой возможный бизнес!»

— Охотно вам верю, ведь вы его знаете намного дольше меня. Обязательно это учту на будущее! И прежде чем заключать с ним какую-нибудь сделку, я обязательно посоветуюсь со знающими и уважаемыми людьми. Уверен, они смогут меня предостеречь от многих ошибок!

Ноги собьёте, пытаясь разыскать следы никогда не заключавшегося между нами договора!

А вот тут — один — ноль!

В мою пользу.

Без вариантов вообще.

А вот не надо считать всех иностранцев одинаковыми! Мы, может, и «северные варвары» — но выстраивать хитроумные комбинации тоже умеем.

Дед на какой-то момент утратил свою невозмутимость и каменное спокойствие. Шевельнул рукой — и к нему тотчас же подскочил какой-то паренёк. Что-то почтенный глава семейства ему сказал — и того, словно ветром сдуло!

Снова появляются молоденькие девушки, которые разносят чай… и одна из них мне кого-то смутно напоминает… нет, сразу, пожалуй, что и не скажу.

— А вы интересный человек!

Вежливо наклоняю голову в знак уважения.

Это не вопрос и ответа тут не требуется. Констатация факта — не более того. Высказать что-либо в адрес деда — так у меня никаких сведений о нем быть не может… и все это понимают. Просто ответная вежливость — и ничего более.

Впрочем, и тут они малость ошибаются…

Снова пьём чай.

Опять какой-то паренёк к деду подходит… и тот, на первый взгляд, незаметно, но как-то вдруг меняется!

Ага, новые данные поступили… ну-ну, посмотрим, насколько хорошо у вас передача информации налажена…

Но вопрос собеседника стал для меня несколько неожиданным!

— Среди моих людей… вы не заметили никого знакомого? Может быть, вы где-то встречались с ними раньше?

Так… к чему этот вопрос? Что он выяснить-то хочет?

А ведь хочет! По глазам видно!

Кто тут мог быть мне знаком?

Цань?

Отпадает — навряд ли факт нашего знакомства представляет какой-либо интерес. Кто ещё? Эти молодые парни?

Отрицательно.

Сказать, что я не настолько уж физиономист, чтобы… «запоминать всяких там косоглазых» — аккурат, таким образом, выражается и мистер Ласси.

Не вариант — покажу себя не в самом выгодном свете.

Стоп!

Молодых… а ведь тут не только парни!

— Да, мне помниться, что некоторые лица мне тут смутно знакомы. Вполне вероятно, что мы могли где-то встречаться — Пекин большой город! И в нём живёт множество самых разных людей.

Движение руки собеседника — и та самая молоденькая девчушка выступает из-за занавески.

— Вы имели в виду её? — даже невозмутимый внешне переводчик привстал немного со своего места. И, кстати говоря, у него под одеждой кое-какие очертания… очень знакомые… внезапно прорисовались. Так ты не просто переводчик? Ещё и охранник? Интересно…

А ведь я оказался прав!

— Возможно… К сожалению, я больше интересуюсь женщинами одного со мною возраста… и потому не могу вспомнить обстоятельства нашей встречи. Навряд ли моё знакомство с этой девушкой продолжалось более нескольких мимолётных мгновений… я её не помню.

Жест — и девушка, поклонившись, исчезает. Только занавески дрогнули.

Тук!

И на поднос передо мной ставят… недавно выброшенную в канаву пулю от револьвера!

Стоп… это другая… несколько деформированная… стреляная?! Да, есть следы от нарезов…

— Вы оставили нечто очень похожее… Цаню. Зачем?

К результатам следствия дедок подобрался. Поздравляю!

И что это ему даёт?

А ничего.

— Нет. Та, что я ему оставлял — была целой. Не мятой — во всяком случае.

— Это не так уж и важно. Не могли бы вы мне подсказать — у кого ещё, кроме вас, разумеется, могут быть на вооружении подобные боеприпасы?

— Ну… вообще-то, это британское изобретение… продукция арсенала Дум-Дум.

«Умник, блин! Их в это время ещё не придумали!»

Но деду-то откуда это знать?

Пожимаю плечами.

— Это новое изобретение… но у кого-то вполне может быть…

Ву Ли становиться очень серьёзным.

— Может, да. Но — вы принесли именно эту. И недавняя смерть двоих британских торговцев… они были убиты именно такими пулями!

Снова пожатие плечами.