Ценник красивой жизни

– Да, Инга Валерьевна, я говорю о моем друге Володе Колесниченко. Так вышло, мы дружили семьями. Ты должна помочь, Ире одной таких денег не найти. Номер счета я оставлю у администратора косметического салона.

Сима никогда в жизни не занималась шантажом, и сегодняшнее выступление на эту тему, к ее удивлению, доставило ей удовольствие и драйв.

– Я подумаю, – мрачно ответила Инга.

– Я только не могу понять, скажи мне, Инга, зачем тебе Шинков? Вечно гуляющий, тебя как женщину не признающий. Ты поэтому и с ума сходишь! У тебя какая-то любовь-ненависть, борьба-бессилие. Я правда тебе очень сочувствую.

– А ты хочешь, чтобы я выставила себя на посмешище всему городу? Чтобы на меня показывали пальцем и смеялись за спиной?

– Да ничего я не хочу. Давай адрес. Денег не надо, услуга от меня будет бесплатная. Информацию по итогам тоже оставлю у администратора.

Сима ушла, а деньги так и остались лежать рядом с кошельком Инги, маленькая стопка бумажных купюр крупным номиналом. Кофе в ее чашке давно остыл, а печенье Инга раскрошила красивыми пальцами на маленькие-маленькие частички.

Глава 34 Неудачный шантаж

Три месяца назад

Рита металась, ей очень нужны были деньги. Деньги мог дать только Шинков, да не просто дать, деньги надо было у него выжать, а при этом грозить и пугать. По-другому с ним ничего не получится. Она случайно записала его разговор про Савватеева. Произошло это больше года назад, когда они сидели в кабинете какого-то крутого ресторана. Это Ритка поняла по шикарной посуде, вышколенному лакею и неземным названиям блюд.

Детдомовская девчонка, она повизгивала от восторга, когда оказывалась в таких фешенебельных местах. Ритка сама себе иногда напоминала беспородного котенка, которого нашли на помойке с привязанной к хвосту консервной банкой, банку отвязали, блох вывели, кормили молоком из красивого блюдца, но котенок никогда не забывал о том месте, где он жил, и все время по этому помойному месту грустил.

Она тосковала. Нет, не по детскому дому, где она оказалась благодаря глупой Яне, девушка тосковала по «другой жизни», нормальной, где бывают любящие родители, обязательно любовь, а потом муж и дети. Эта жизнь, которая могла быть и сценарий которой никак не складывался, поэтому она все время примеряла на себя чужие роли.

– Сделаешь заказ и оставишь меня минут на десять, придет один человек переговорить, – распорядился Дмитрий Евгеньевич.

Рита привыкла ему подчиняться и, как по команде, встала. Почему она включила кнопку «запись» в сотовом телефоне, оставленном на столе, Рита объяснить себе не могла, включила и все тут, надоели его тайны. Последнее время Шинков постоянно ее раздражал, и ей хотелось обязательно что-то сделать «против».

Когда через тридцать минут она вернулась из дамской комнаты, Шинков сосредоточенно жевал зеленый салат, и рядом с ним уже никого не было. Запись Рита прослушала уже дома и поняла, что она может пригодиться. И вот тот самый случай наступил.

Она еще какое-то время надеялась на Лешку, по крайней мере, ему спасибо за то, что ей было где жить и что кушать, но так долго продолжаться не могло, а ее проживание у него затянулось. А еще Лешка пил, пил почти каждый день, а выпив, становился агрессивным, неуправляемым и доставал Ритку своими придирками.

– «Русская водка, что ты натворила»! – распевал он во все горло.

Иногда Рита пила вместе с ним, потому что тогда ей на какое-то время становилось легче, забывались все проблемы, закуска из консервной банки казалась съедобной, а секс с Лешкой не таким противным. Иногда она уходила гулять, не забыв надеть парик, и часто стояла у Сашиного дома, смотрела, как он приезжал на машине, но окликать его боялась. Как-то вечером, прячась в подъезде, она увидела, что Саша идет за руку с рыженькой девушкой, худенькой, простенькой, с любовью заглядывающей в его глаза.

– Ну вот и Сашка свалил в другом направлении, и надеяться не на кого, – проговорила Рита, сжимая кулаки.

Она выяснила, что девушка работала продавщицей в универмаге неподалеку, Ритке даже удалось узнать, что звали ее Тамара. Злоба к счастливой сопернице клокотала в душе, а самым доступным средством для притупления душевной боли был алкоголь. Он чудесным образом ослаблял злость и чувства бессилия, страха и осторожности, переходя к беспомощной грусти и горечи. Рита понимала, что зашла в тупик. Она даже не знала, что будет делать, если вдруг получится ее афера с деньгами. Куда ехать, зачем, она тоже не понимала. Жизнь потеряла всякий смысл, вокруг была одна пустота, и даже чувства остановились, замерли как сломанные часы.

Маргарита решила, что все-таки поговорит с Сашей, а потом решит, что делать дальше. Она ждала его у подъезда больше часа, замерзла, застыла так, что язык не шевелился во рту. Саша подъехал к дому на шикарной машине, за рулем сидела эффектная женщина, но ее лица Рита не разглядела, и только смутное предчувствие царапнуло ее душу. Дама приветливо помахала рукой на прощание и скрылась. Таиться у подъезда больше не было смысла.